Илльгнер, Бодо

Бодо Илльгнер
Общая информация
Родился	7 апреля 1967(1967-04-07) (57 лет) Кобленц, Западная Германия
Гражданство	Германия
Рост	187 см
Позиция	Вратарь
Информация о клубе
Клуб	Завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1973—1983	Хардтберг
Клубная карьера*
1983—1996	Кёльн	326 (-333 )
1996—2001	Реал Мадрид	91 (-74)
Национальная сборная**
1985—1987	Германия (до 21)	7 (0)
1987—1994	Германия	54 (-56)
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Италия 1990
Чемпионаты Европы
Бронза	ФРГ 1988
Серебро	Швеция 1992
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Бо́до И́лльгнер (нем. Bodo Illgner; родился 7 апреля 1967 года в Кобленце) — немецкий футбольный вратарь. Выступал за клубы «Кёльн» и «Реал Мадрид», а также за национальную сборную Германии. Чемпион мира 1990 года. Лучший вратарь Европы 1991 года.

Биография

Бодо Илльгнер является воспитанником скромного клуба региональной немецкой лиги, «Хардтберг». В 1983 году он перешёл в «Кёльн», в котором стал дублёром знаменитого вратаря сборной Германии Тони Шумахера. С 1987 года Илльгнер стал основным вратарём «Кёльна», а вскоре и немецкой сборной (его дебют в сборной состоялся 23 сентября 1987 года в матче со сборной Дании, (выигранном со счётом 1:0). На чемпионате мира 1990 года Илльгнер был основным вратарём сборной Германии. Его уверенная игра при поддержке сильных защитников, Клауса Аугенталера, Андреаса Бреме, Томаса Бертольда, Юргена Колера и Гвидо Бухвальда, стала одной из причин успеха Германии. В полуфинале чемпионата со сборной Англии Илльгнер отразил удар Стюарта Пирса в послематчевой серии пенальти, а в финале сохранил свои ворота сухими, чего ранее не удавалось ни одному вратарю.

Илльгнер 4 раза подряд (с 1989 по 1992 годы) признавался лучшим голкипером Германии, в 1991 году его признали лучшим в Европе. Со сборной он стал вице-чемпионом Европы в 1992 году и принимал участие в чемпионате мира 1994 года. После поражения немцев от сборной Болгарии в четвертьфинале мирового первенства в США Илльгнер принял решение о прекращении выступлений за национальную команду. 30 августа 1996 года уже опытный вратарь перешёл в «Реал Мадрид» по приглашению нового главного тренера клуба, Фабио Капелло. В первом своём сезоне в испанском клубе Илльгнер стал чемпионом страны, в следующем — победителем Лиги чемпионов УЕФА. Со сменой тренеров клуба менялась и роль немца в команде. При Капелло и Гусе Хиддинке он был основным вратарём, при Юппе Хайнкесе и Джоне Тошаке играл гораздо реже. При Висенте дель Боске ветеран окончательно потерял место в воротах, уступив его молодому Икеру Касильясу, и в 2001 году завершил карьеру.

Достижения

Командные

• Чемпион мира 1990 года
• Вице-чемпион Европы 1992 года
• Победитель Лиги чемпионов УЕФА 1998, 2000 годов
• Обладатель Межконтинентального кубка 1998 года
• Финалист Кубка УЕФА 1986 года
• Чемпион Испании 1997, 2001 годов
• Чемпион Европы среди юношей до 16 лет 1984 года

Личные

• Лучший вратарь Европы по версии УЕФА: 1991
• Лучший вратарь Германии 1989, 1990, 1991, 1992 годов

Статистика

Сезон	Клуб	Матчи	Голы
1985/86	Кёльн (Кёльн)	2	0
1986/87	Кёльн (Кёльн)	16	0
1987/88	Кёльн (Кёльн)	34	0
1988/89	Кёльн (Кёльн)	33	0
1989/90	Кёльн (Кёльн)	34	0
1990/91	Кёльн (Кёльн)	34	0
1991/92	Кёльн (Кёльн)	37	0
1992/93	Кёльн (Кёльн)	31	0
1993/94	Кёльн (Кёльн)	33	0
1994/95	Кёльн (Кёльн)	34	0
1995/96	Кёльн (Кёльн)	34	0
1996/97	Кёльн (Кёльн)	4	0
	Реал Мадрид (Мадрид)	40	0
1997/98	Реал Мадрид (Мадрид)	12	0
1998/99	Реал Мадрид (Мадрид)	34	0
1999/00	Реал Мадрид (Мадрид)	5	0
2000/01	Реал Мадрид (Мадрид)	0	0

Ссылки

• [mag.football.ua/real/rm/Illgner.htm Профиль на сайте журнала «Футбол»]
• [www.footballplayers.ru/players/Illgner_Bodo.html Профиль на сайте «Футболисты мира»]
• [www.fussballdaten.de/spieler/illgnerbodo/ Профиль на сайте Fussballdaten.de] (нем.)

Отрывок, характеризующий Илльгнер, Бодо

И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.