Илугдин, Григорий Львович

Григорий Львович Илугдин (19 ноября 1949, Рига) — кинорежиссёр-документалист, действительный член Евразийской Академии Телевидения и Радио (ЕАТР), член Союза кинематографистов России и Гильдии кинорежиссёров России, генеральный продюсер кинокомпании MIRIAM MEDIA

Биография

Окончил Латвийский государственный университет и Всесоюзный государственный институт кинематографии. Первые его репортерские снимки опубликовала рижская газета Советская молодежь. Работал на Рижской киностудии, студии Центрнаучфильм, телеканалах ОРТ и ТВЦ (где, в частности, выпускал программу «Импровизация на тему» с саксофонистом Алексеем Козловым в качестве ведущего).

Среди наиболее известных работ Илугдина — картина «Альбом Евфросинии» (2000, сценарий Наталии Илугдиной) о Евфросинии Керсновской, получившая специальный приз кинофестиваля «Сталкер» как фильм, «доказавший, что человек может остаться человеком даже за 19 лет ссылок и лагерей», и лента «Реприза» (2003, сценарий Аркадия Ваксберга) о сталинском плане выселения евреев на Крайний Север.

По мнению критика,

каждое обращение к теме насилия и униженного достоинства явилось для Илугдина настоящим поступком — человеческим и творческим. Илугдину-режиссёру присуща своя, абсолютно узнаваемая манера, которую он сам определяет как полистилистику, представляющую собой предельное сближение жанров документального кино и игрового.

В 2008 году возглавлял экспертный совет XII Международного фестиваля телевизионных программ и фильмов «Золотой бубен».

Сын Илугдина Дмитрий Илугдин (род. 1977) — композитор, джазовый пианист, лауреат молодёжной премии «Триумф».

В марте 2014 г. подписал письмо «Мы с Вами!» КиноСоюза в поддержку Украины.

Фильмография

• 1984 Ткачи
• 1987 И невозможное, возможно…
• 1988 Эффект ФСА
• 1989 Рафаэль
• 1990 Диссиденты
• 1993 Долгая ночь Менахема Бейлиса
• 1998 Императрица Екатерина Великая (тв, 13 серий)
• 2000 Дневник Евфросинии
• 2003 Реприза
• 2011 Соло для одиноких сов

2012 Неистовая Дина Верни 2013 Рыцари неба 2014 Блокада. Когда исцеляло только сострадание 2015 Двадцать судеб и одна жизнь 2015 Аллеи Буниных

Источники

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Илугдин, Григорий Львович

– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.