Ильина, Анегина Егоровна

Анегина Ильина
Полное имя	Анегина Егоровна Ильина
Дата рождения	3 февраля 1943(1943-02-03) (81 год)
Место рождения	с. Дюллюкю, Верхневилюйский район, Якутская АССР, СССР
Страна	СССР СССР Россия Россия
Профессии	камерная певица, оперная певица, педагог
Певческий голос	меццо-сопрано
Награды

Анегина Егоровна Ильина (Ильина-Дмитриева; род. 3 февраля 1943) — камерная, оперная певица (меццо-сопрано), педагог. Народная артистка СССР (1988).

Биография

Родилась 3 февраля 1943 года в селе Дюллюкю, (ныне — Верхневилюйский улус, Якутия, Россия).

Училась в Якутском педагогическом училище (с 1957), со 2-го курса — в Московском музыкальном училище при консерватории (пед. О. П. Померанцева) (1959—1963). Окончила Московскую государственную консерватории имени П. И. Чайковского по классу сольного пения в 1968 году, ассистентуру (1970) (пед. Н. Л. Дорлиак).

С 1969 года Анегина Ильина — ведущая солистка Якутского музыкально-драматического театра, с 1971 — Якутского музыкального театра, с 1991 — Якутского государственного театра оперы и балета.

В 1980—1982 годах стажировалась в Большом театре СССР.

Пела за рубежом пела в составе разных делегаций в Канаде (1981), Румынии (1984), Монголии (1985), Германии (с 1985 неоднократно), США, Японии.

С 1994 года преподаёт в Высшей школе музыки, где заведует кафедрой сольного пения и оперной подготовки.

В 2001 году была учреждена премия имени А. Е. Ильиной-Дмитриевой для молодых талантливых певцов республики.

В настоящее время в Якутии и во всём Дальневосточном федеральном округе единственной народной артисткой СССР является А. Е. Ильина.

Семья

Супруг — Петр Никифорович Дмитриев-Туутук, фольклорист, детский писатель, переводчик, работает в отделе олонхо Института гуманитарных исследований.

Дочь — Дария Дмитриева, театральный художник, автор концертных платьев А. Ильиной.

Творчество

Исполнила свыше 30 ведущих меццо-сопрановых партий в оперных спектаклях: Ольга, Няня («Евгений Онегин» П. Чайковского), Туйаарыма Куо (событие сезона 1976—1977 гг.), Кюн Кюбэй («Нюргун Боотур» М. Жиркова, Г. Литинского), Кармен — коронная партия («Кармен» Ж. Бизе), Розина («Севильский цирюльник» Дж. Россини), Кончаковна («Князь Игорь» А. Бородина), Княгиня («Русалка» А. Даргомыжского), Графиня («Пиковая дама» П. Чайковского), Сардаана, Нагная, Алгыма («Лоокут и Нюргусун» Г. Григоряна), Азучена (пела с тенором Зурабом Соткилавой), «Трубадур» Дж. Верди, Кюбэйик («Колыбельная» 3. Степанова), Саргы Сахадова (моноопера «Возвращение» В. Каца, написанная специально для А. Ильиной).

Давала сольные концерты. В её репертуаре свыше 400 сочинений камерной вокальной музыки.

Дискография

Три сольных пластинки-гиганта, записанные фирмой «Мелодия», четыре оригинальных компакт-диска.

Общественная деятельность

• Депутат ВС СССР 10 созыва (1979—1984).
• Член президиума (академик) Академии духовности Республики Саха (Якутия) (с 1996).
• Член Союза театральных деятелей РФ.
• Входила в состав художественного совета театра.
• Возглавляла Якутское музыкальное общество.
• Была ректором Университета культуры филиала Московского юридического института.

Награды и звания

• Лауреат 22-го Международного конкурса вокалистов «Пражская весна» (2-я премия, Чехословакия, 1967)
• Лауреат конкурса камерных исполнителей в Киеве (1968)
• Лауреат ХХ Международного конкурса вокалистов в Мюнхене (3-я премия, 1971)
• Дипломант Всесоюзного конкурса песни в Минске (1973).
• Государственная премия Якутской АССР имени П. Ойунского (1972)
• Государственная премия РСФСР имени М. И. Глинки (1977) — з а исполнение партий в операх «Царская невеста», «Русалка», «Нюргун Боотур», концертные программы
• Заслуженная артистка Якутской АССР (1971)
• Заслуженная артистка РСФСР (1977)
• Народная артистка РСФСР (1982)
• Народная артистка СССР (1988)
• Орден Дружбы народов
• Знак отличия «370 лет Якутии с Россией» (2002)
• Почётные грамоты Верховных Советов Эстонской ССР (1978), Якутской и Тувинской АССР (1968)
• Диплом Российского фонда культуры и дирекции международных программ Государственного музея-заповедника «Московский Кремль», Ассоциации «Русская исполнительская школа»
• Почётный гражданин Мегино-Кангасского улуса (1992)
• Почётный гражданин Республики Саха (Якутия) (2000)
• Имя певицы занесено в первый биографический словарь «Музыканты мира», выпущенный в научном издательстве «Большая российская энциклопедия» (2001)

Отрывок, характеризующий Ильина, Анегина Егоровна

– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.