Ильина, Вера Сергеевна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вера Ильина
Личная информация
Полное имя

Вера Сергеевна Ильина

Гражданство

Россия Россия

Дата рождения

20 февраля 1974(1974-02-20) (50 лет)

Место рождения

Москва, СССР

Спортивная карьера

с 1988

Рост

162 см

Вес

49 кг

Ве́ра Серге́евна Ильина́ (20 февраля 1974, Москва, СССР) — советская и российская прыгунья в воду, олимпийская чемпионка, призёр чемпионатов мира и Европы. Заслуженный мастер спорта России.



Спортивная биография

В основной сборной России Ильина начала выступления с 1988 года

На Олимпийские игры 2000 Вера Ильина в паре с Юлией Пахалиной ехали, как главные претендентки на победу в соревнованиях на синхронном трамплине. В финале соревнований российская пара подтвердила выданные авансы. Отрыв от второго места составил 11 баллов.

Между двумя Олимпийскими играми пара Ильина-Пахалина завоевали серебро на чемпионате мира в Барселоне.

На Олимпийских играх 2004 года Ильина с Пахалиной до последнего претендовали на повторение успеха четырёхлетней давности, но китаянки прекрасно исполнили свою программу из пяти прыжков, опередив нашу пару на 6 баллов.

Вера Ильина участница четырёх Олимпийских игр. На всех играх Вера участвовала в финальных прыжках в соревнованиях на трёхметровом трамплине, но ни разу не удалось подняться выше 4 места.

После окончания игр Вера Ильина приняла решение завершить свою спортивную карьеру.

Личная жизнь

Выпускница Техасского университета.

Напишите отзыв о статье "Ильина, Вера Сергеевна"

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/il/vera-ilyina-1.html Вера Ильина на sport-reference.com] (англ.)
  • [www.infosport.ru/xml/t/person.xml?id=1228 Профиль на infosport.ru]

Отрывок, характеризующий Ильина, Вера Сергеевна

Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.