Ильюшин, Алексей Антонович

Алексей Антонович Ильюшин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Ректор Ленинградского государственного университета
1950 — 1952
Предшественник:	Никита Андреевич Домнин
Преемник:	Александр Данилович Александров
Образование:	МГУ (мехмат)
Учёная степень:	доктор физико-математических наук
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР
Научная деятельность
Научная сфера:	теория упругости, теория пластичности, газодинамика
Известен как:	один из основоположников теории пластичности
Награды:

Алексе́й Анто́нович Илью́шин (7 (20 января) 1911, Казань — 31 мая 1998, Москва) — российский советский учёный в области механики сплошных сред, член-корреспондент АН СССР (1943), действительный член Академии артиллерийских наук (1947). Труды по теории упругости и пластичности, газодинамике. Лауреат Сталинской премии первой степени (1948).

Биография

А. А. Ильюшин родился в Казани, в семье служащего торговой фирмы Антона Никаноровича Ильюшина, уроженца деревни Конопленка Ельнинского района Смоленской губернии. Мама — Татьяна Акимовна происходила из деревни Селешня того же района. Был седьмым ребёнком, старшие дети все были девочки.

В 1928 году окончил среднюю школу в Казани. Год работал станочником по дереву на судоремонтном заводе вблизи Казани — это было необходимо для поступления в университет: число абитуриентов не из рабочих и крестьян было сильно ограничено. В 1929 г. поступил в Казанский университет, но уже в декабре этого года перевелся на I курс физико-математического факультета МГУ. Проходя в 1930—1931 гг. производственную практику, освоил слесарно-кузнечное дело; научная же и инженерная работа началась для А. А. Ильюшина весной 1932 г. в ЦАГИ им. проф. Н. Е. Жуковского. В ЦАГИ тогда изучали динамику сложной фигуры высшего пилотажа «штопора», нередко оканчивавшегося аварией. Прочитав статью Н. Е. Жуковского «Колебания маятника о двух степенях свободы», Ильюшин предложил определять тензор инерции самолёта по его крутильно-маховым качаниям на бифилярных подвесках.

Окончил механико-математический факультет МГУ в 1934 году по специальности «аэрогидромеханика». В том же году поступил в аспирантуру Института механики МГУ, заведовал лабораторией сопротивления материалов МГУ.

В 1936 году А. А. Ильюшин защитил кандидатскую диссертацию «К вопросу о вязко-пластичном течении материала», а в 1939 — докторскую диссертацию «Деформация вязко-пластичного тела». В этих работах содержится исследование течения вязкопластического материала — он впервые внёс в теорию уравнения распространения тепла и термодинамику. Ильюшин считал, что наибольшее влияние на его становление как ученого оказал немецкий ученый Г. Генки, лекции которого он имел возможность прослушать и статьи которого изучал.

В 1935—1940 гг. — консультант Государственного союзного конструкторского бюро 47 Наркомата боеприпасов. С 1936 г. работал также в отделе прочности Института механики АН СССР (до 1960 г.), с 1943 г. — заведующий отделом прочности.

С 1938 г. — профессор Московского университета.

В 1940 году вступил в ВКП(б) (КПСС). В 1940—1942 годы — консультант НИИ 24 и НИИ 13 Наркомата боеприпасов, 1941—1942 годы — консультант ОКБ 16 Наркомата боеприпасов и НИИ 45 ВМФ, 1943 год — консультант ОКБ 46 Наркомата боеприпасов. В годы Великой Отечественной войны А. А. Ильюшин сыграл огромную роль в модификации конструкций и технологии производства снарядов и стволов артиллерийских орудий (в начале войны это была важная государственная проблема, так как половина металла страны уходила на боеприпасы, а большое число снарядов по существовавшим к началу войны нормам приёмки отбраковывалось после их изготовления).

После эвакуации в октябре 1941 г. большинства студентов и сотрудников Московского университета в восточные районы страны около 40 студентов и преподавателей мехмата МГУ вошли в группу по охране зданий и остававшего в Москве имущества университета и готовились к обороне Москвы в составе ополчения; во главе группы (называвшейся «бойцы пожарно-сторожевой охраны») был профессор А. А. Ильюшин. Члены группы несли службу по охране здания мехмата и прилегающей территории.

В 1942 году А. А. Ильюшин стал заведующим части кафедры упругости, оставшейся в Москве, и директором Института математики и механики МГУ.

В 1947—1950 годы — научный руководитель отдела, заместитель директора по научной работе (с 1949 г.) НИИ-88 (впоследствии ЦНИИмаша) Министерства общего машиностроения СССР (интересно, что заведующим конструкторским отделом НИИ-88 в это время был С. П. Королёв).

В 1950—1952 годы — ректор Ленинградского университета. В 1952—1953 гг. — заместитель научного руководителя и главного конструктора конструкторского бюро Министерства среднего машиностроения СССР (Арзамас-16, ныне РФЯЦ-ВНИИЭФ); в 1953—1960 гг. — директор Института механики АН СССР.

Вошёл в Первоначальный состав Национального комитета СССР по теоретической и прикладной механике (1956).

Создал научную школу в области механики деформируемого твёрдого тела. Под научным руководством А. А. Ильюшина было защищено более 150 диссертаций.

Научная деятельность

Во время работы в НИИ-88 А. А. Ильюшин разработал теорию обтекания тел сверхзвуковым потоком газа, привел проблему к плоской задаче (гипотеза плоских сечений) и получил выражение давления потока газа на тело (1947 г.). Поставил проблему панельного флаттера при сверхзвуковом обтекании тонких плоских и криволинейных поверхностей. В это же время им была поставлена задача создания крылатых ракет (не реализованная из-за перевода Ильюшина на новую работу).

Для вязкопластических течений твердых сред и пластических жидкостей сформулировал краевые задачи с помощью принципа минимума мощности. Изучил устойчивость вязкопластического течения при больших скоростях деформаций. Записал уравнения для притока тепла при вязкопластическом течении.

Спроектировал и построил пневматический копёр большой мощности со скоростью деформации до <math>10^{4} </math> <math> c^{-1}</math>; для этих испытаний дал способ оценки динамического сопротивления материалов.

А. А. Ильюшин построил новую теорию проектирования и нормирования прочности осколочно-фугасных снарядов при выстреле. Допустил при выстреле пластические деформации снаряда, упростил технологию термообработки снаряда (закалка). Создал теорию упруго-пластического расчёта артиллерийских стволов (термофреттаж, термоусталость). Его монография «Пластичность» (1948 г., Сталинская премия первой степени за цикл работ по пластичности) представляет собою часть итога его работ по артиллерийским стволам и снарядам.

Данному циклу работ впоследствии были посвящены закрытые прежде монографии: «Вопросы прочности артиллерийских стволов» (1955 г.), «Прочность снарядов при выстреле» (1957 г.). Решением пленума Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления Красной армии одна из работ А. А. Ильюшина была признана наилучшей по артиллерийской тематике среди работ, выполненных за годы Великой Отечественной войны. Известно, что работы А. А. Ильюшина позволили выпускать снаряды в неограниченных количествах, привели к огромной экономии сил, средств и материалов. Один из крупных руководителей промышленности боеприпасов генерал Н. Д. Иванов в середине 1942 г. скажет А. А. Ильюшину: «Вы никогда не поймёте, что сделали для войны и победы».

А. А. Ильюшин получил конечное соотношение между усилиями, изгибающими и крутящими моментами для оболочек, полностью перешедших в пластическое состояние. Ему же принадлежат первые исследования по устойчивости пластин и оболочек, материал которых нагружен за предел упругости.

В 1943 г. Ильюшин предложил набор соотношений, описывающих малые упругопластические деформации и применимые к телам, деформация которых за пределом упругости сравнительно невелика (порядка нескольких процентов от начального размера), а скорость деформации на напряжённое состояние практически не влияет.

В том же 1943 году он доказал теорему о том, что простое нагружение всегда имеет место, если в процессе нагружения приложенные к телу массовые о поверхностные силы меняются пропорционально одному и тому же параметру, и показал, что при пропорциональном нагружении деформационная теория и теория течения тождественны. В 1946—1948 гг. Ильюшин обобщил данную теорему на весьма общий класс определяющих соотношений (к данному классу принадлежат многие частные теории пластичности — например, теория пластического течения Сен-Венана).

Опираясь на теорию малых упругопластических деформаций, Ильюшин в 1943—1948 гг. указал общий метод приближённого решения упругопластических задач, названный им методом упругих решений; данный метод нашёл применение при решении многих проблем упруго-пластического поведения сред.

В задаче о постепенном обжатии бесконечной трубы приложенным к внешней окружности какого-либо сечения распределённым усилием Ильюшин в 1948 г. показал, что вблизи данного сечения образуется область сплошной пластической деформации конечной длины; к данной области с обеих сторон примыкают части трубы, где пластическое и упругое состояния существуют совместно, а далее труба находится в чисто упругом состоянии.

В 1944—1948 гг. Ильюшин создал теорию устойчивости пластин и оболочек за пределом упругости.

А. А. Ильюшин разработал общую теорию поведения пластических материалов при малых и конечных деформациях, внеся в неё гипотезу макрофизической определимости и постулат изотропии (1954 г.). Он также предложил модификацию метода Ритца (1961 г.), а в 1968 г. развил эффективный приближённый метод решения задач линейной термовязкоупругости, применимый и при отсутствии мощных компьютеров.

В 1964 году А. А. Ильюшин возглавил работы в области прочности зарядов твёрдого топлива. В короткие сроки под его руководством были выпущены нормы прочности и руководства для конструкторов. Для анализа поведения материалов при взрывах спроектировал и построил ряд механических ускорителей. Оценил прочность вязкоупругих конструкций из наполненных полимерных материалов. Для решения задач теории пластичности при произвольном сложном нагружении А. А. Ильюшин предложил принципиально новый универсальный метод СН-ЭВМ, в котором алгоритм последовательных приближений включает вычислительные операции на ЭВМ и испытания стандартных образцов на машине СН.

Внёс выдающийся вклад в решение сложной проблемы обеспечения прочности коллекторов парогенераторов атомных электростанций. В 1992 году был инициатором постановки комплексной проблемы, решение которой потребовало использования технологий ракетно-космической техники в интересах народного хозяйства.

Интересные случаи

В студенческие годы Ильюшин однажды забыл тетрадь в общежитии и не смог предъявить решение заданных для самостоятельной работы упражнений. Преподаватель А. П. Минаков усомнился в том, что упражнения вообще решались. Ильюшин вспылил и выбежал из аудитории. Через некоторое время он ко всеобщему удивлению вернулся, сбегав от университета на Моховой улице до общежития на Стромынке и обратно.

Увлекательные лекции по механике А. И. Некрасова и А. П. Минакова в 1933—1934 гг. навели Алексея Ильюшина на мысль построить аттракцион «Параболоид чудес», где желающие могли бы на себе ощутить особенности криволинейного движения. Это удалось осуществить летом 1934 г.: директор ЦПКО им. Горького Бетти Глан доверила воплощение Ильюшину и его школьному товарищу технику-строителю А. Я. Эпштейну. После визуального медосмотра до 10 человек заходили в аттракцион — 10-метровый шар деревянно-тросовой конструкции, вращающийся вокруг вертикальной оси. Изнутри это был точный параболоид с конусообразной крышей. При скорости 18 об./мин. начинались «чудеса»: люди стоят под разными углами на стенах, при быстром изменении взгляда кружится голова, брошенный мяч кажется летящим по спирали и т. д. Аттракцион быстро терял прочность и просуществовал 4 года.

За время работы в Арзамасе-16 А. А. Ильюшин три раза встречался с Л. П. Берия. Тот глубоко вникал в проблемы, но был непреклонен в изменении сроков изготовления изделий: сделаете в срок — «всем будут награды», не сделаете — «будет всем тюрьма».

В период ректорства в ЛГУ А. А. Ильюшину пришлось работать в сложной обстановке: был расстрелян его предшественник А. А. Вознесенский, в университете продолжались возглавляемые зав. кафедрой дарвинизма ЛГУ И. И. Презентом гонения на биологические науки. А. А. Ильюшину удалось так направить ход научной работы (он предложил И. И. Презенту оформить письменно план его научной работы на будущий год), что через год тот был вынужден подать заявление об уходе по собственному желанию (иначе ему предстояло разбирательство, как не выполнившему план научной работы). Уволенные под нажимом И. И. Презента сотрудники ЛГУ были восстановлены на работе (по свидетельству ученика А. А. Ильюшина — В. Н. Кузнецова, после этого портрет Ильюшина висел у биологов «вместо Дарвина»). Когда на философском факультете группа молодых сотрудников обвинила руководство в троцкизме, Алексей Антонович организовал дискуссию с приглашением секретаря горкома партии. Выяснилось, что обвинители слабо представляли себе, что такое троцкизм и в своих выступлениях повторили некоторые тезисы троцкизма.

Награды

• 2 ордена Ленина (29.01.1971; 20.08.1986)
• орден Октябрьской Революции (28.01.1981)
• 4 ордена Трудового Красного Знамени (10.06.1945; 1953; ...; 17.09.1975)
• 2 ордена «Знак Почёта» (1940; 1961)
• орден Красной Звезды (1944)
• Медаль «За оборону Москвы» (1944)
• Сталинская премия первой степени (1948)
• Заслуженный профессор Московского университета (1994)
• Премия имени М. В. Ломоносова МГУ (1995)

Книги

• А. А. Ильюшин. Связь между теорией Сен Венана-Леви-Мезиса и теорией малых упругопластических деформаций // Прикладная математика и механика. — 1945.
• А. А. Ильюшин. Пластичность. — М.: Гостехиздат, 1948. — 376с.
• А. А. Ильюшин, В. С. Ленский. Сопротивление материалов. — М.: Физматгиз, 1959.
• А. А. Ильюшин, П. М. Огибалов. Вопросы прочности артиллерийских стволов. — М., 1955.
• А. А. Ильюшин, В. М. Пучков. Прочность снарядов при выстреле. — М.: Дом техники, 1957.
• А. А. Ильюшин. Пластичность. Основы общей математической теории. — М.: Изд-во АН СССР, 1963.
• А. А. Ильюшин, Б. Е. Победря. Основы математической теории термовязкоупругости. — М.: Мысль, 1970.

Избранные статьи

• А. А. Ильюшин. Закон плоских сечений в аэродинамике больших сверхзвуковых скоростей. — Труды Артиллерийской академии наук, вып.2, 1949.
• А. А. Ильюшин. Приложение закона плоских сечений и метода аффинной модели в газодинамике. — Известия Артиллерийской академии наук, 1949.
• А. А. Ильюшин. Динамика. — Вестник Московского университета, серия 1; Математика, механика, № 3, 1994.

Память

Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Литература

• Боголюбов А. Н.  Математики. Механики. Биографический справочник. — Киев: Наукова думка, 1983. — 639 с.
• Ишлинский А. Ю.  Механика: идеи, задачи, приложения. — М.: Наука, 1985. — С. 624.
• Математики и механики — ректоры Московского университета и деканы Механико-математического факультета МГУ / Под ред. В. Н. Чубарикова. — М.: Изд-во ЦПИ при Механико-математическом факультете, 2004. — 128 с.

Ссылки

• Ильюшин Алексей Антонович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [all-about-msu.ru/next.asp?m1=person1&type=kor&fio=%C8%EB%FC%FE%F8%E8%ED%20%C0%EB%E5%EA%F1%E5%E9%20%C0%ED%F2%EE%ED%EE%E2%E8%F7 Биографические сведения] на сайте «Всё о Московском университете»
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50567.ln-ru Профиль Алексея Антоновича Ильюшина] на официальном сайте РАН
• [www.utmn.ru/docs/3696.pdf К столетию со дня рождения А. А. Ильюшина] Вестник Тюменского университета. 2010. № 6
• [getmedia.msu.ru/newspaper/newspaper/4235/all/imena.htm Динамика Ильюшина: параболоид чудес, снарядное изобилие, долгоживущие ракеты] «Московский университет», февраль 2008. № 4
• Ильюшин А. А. [www.nkj.ru/archive/articles/10292/. Вся жизнь — научный поиск] // Наука и жизнь, № 2, 1998.

Отрывок, характеризующий Ильюшин, Алексей Антонович

В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.
Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.
После отъезда Марьи Дмитриевны, к Ростовым приехала модистка от мадам Шальме, и Наташа, затворив дверь в соседней с гостиной комнате, очень довольная развлечением, занялась примериваньем новых платьев. В то время как она, надев сметанный на живую нитку еще без рукавов лиф и загибая голову, гляделась в зеркало, как сидит спинка, она услыхала в гостиной оживленные звуки голоса отца и другого, женского голоса, который заставил ее покраснеть. Это был голос Элен. Не успела Наташа снять примериваемый лиф, как дверь отворилась и в комнату вошла графиня Безухая, сияющая добродушной и ласковой улыбкой, в темнолиловом, с высоким воротом, бархатном платье.
– Ah, ma delicieuse! [О, моя прелестная!] – сказала она красневшей Наташе. – Charmante! [Очаровательна!] Нет, это ни на что не похоже, мой милый граф, – сказала она вошедшему за ней Илье Андреичу. – Как жить в Москве и никуда не ездить? Нет, я от вас не отстану! Нынче вечером у меня m lle Georges декламирует и соберутся кое кто; и если вы не привезете своих красавиц, которые лучше m lle Georges, то я вас знать не хочу. Мужа нет, он уехал в Тверь, а то бы я его за вами прислала. Непременно приезжайте, непременно, в девятом часу. – Она кивнула головой знакомой модистке, почтительно присевшей ей, и села на кресло подле зеркала, живописно раскинув складки своего бархатного платья. Она не переставала добродушно и весело болтать, беспрестанно восхищаясь красотой Наташи. Она рассмотрела ее платья и похвалила их, похвалилась и своим новым платьем en gaz metallique, [из газа цвета металла,] которое она получила из Парижа и советовала Наташе сделать такое же.
– Впрочем, вам все идет, моя прелестная, – говорила она.
С лица Наташи не сходила улыбка удовольствия. Она чувствовала себя счастливой и расцветающей под похвалами этой милой графини Безуховой, казавшейся ей прежде такой неприступной и важной дамой, и бывшей теперь такой доброй с нею. Наташе стало весело и она чувствовала себя почти влюбленной в эту такую красивую и такую добродушную женщину. Элен с своей стороны искренно восхищалась Наташей и желала повеселить ее. Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее.
Несмотря на то, что прежде у нее была досада на Наташу за то, что она в Петербурге отбила у нее Бориса, она теперь и не думала об этом, и всей душой, по своему, желала добра Наташе. Уезжая от Ростовых, она отозвала в сторону свою protegee.
– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chere. [Он сходит с ума, но сходит с ума от любви к вам, моя милая.]
Наташа багрово покраснела услыхав эти слова.
– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.
К обеду вернулась Марья Дмитриевна, молчаливая и серьезная, очевидно понесшая поражение у старого князя. Она была еще слишком взволнована от происшедшего столкновения, чтобы быть в силах спокойно рассказать дело. На вопрос графа она отвечала, что всё хорошо и что она завтра расскажет. Узнав о посещении графини Безуховой и приглашении на вечер, Марья Дмитриевна сказала:
– С Безуховой водиться я не люблю и не посоветую; ну, да уж если обещала, поезжай, рассеешься, – прибавила она, обращаясь к Наташе.


Граф Илья Андреич повез своих девиц к графине Безуховой. На вечере было довольно много народу. Но всё общество было почти незнакомо Наташе. Граф Илья Андреич с неудовольствием заметил, что всё это общество состояло преимущественно из мужчин и дам, известных вольностью обращения. M lle Georges, окруженная молодежью, стояла в углу гостиной. Было несколько французов и между ними Метивье, бывший, со времени приезда Элен, домашним человеком у нее. Граф Илья Андреич решился не садиться за карты, не отходить от дочерей и уехать как только кончится представление Georges.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом, подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее. Элен радостно приняла Наташу и громко восхищалась ее красотой и туалетом. Вскоре после их приезда, m lle Georges вышла из комнаты, чтобы одеться. В гостиной стали расстанавливать стулья и усаживаться. Анатоль подвинул Наташе стул и хотел сесть подле, но граф, не спускавший глаз с Наташи, сел подле нее. Анатоль сел сзади.
M lle Georges с оголенными, с ямочками, толстыми руками, в красной шали, надетой на одно плечо, вышла в оставленное для нее пустое пространство между кресел и остановилась в ненатуральной позе. Послышался восторженный шопот. M lle Georges строго и мрачно оглянула публику и начала говорить по французски какие то стихи, где речь шла о ее преступной любви к своему сыну. Она местами возвышала голос, местами шептала, торжественно поднимая голову, местами останавливалась и хрипела, выкатывая глаза.
– Adorable, divin, delicieux! [Восхитительно, божественно, чудесно!] – слышалось со всех сторон. Наташа смотрела на толстую Georges, но ничего не слышала, не видела и не понимала ничего из того, что делалось перед ней; она только чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно. Позади ее сидел Анатоль, и она, чувствуя его близость, испуганно ждала чего то.
После первого монолога всё общество встало и окружило m lle Georges, выражая ей свой восторг.
– Как она хороша! – сказала Наташа отцу, который вместе с другими встал и сквозь толпу подвигался к актрисе.
– Я не нахожу, глядя на вас, – сказал Анатоль, следуя за Наташей. Он сказал это в такое время, когда она одна могла его слышать. – Вы прелестны… с той минуты, как я увидал вас, я не переставал….
– Пойдем, пойдем, Наташа, – сказал граф, возвращаясь за дочерью. – Как хороша!
Наташа ничего не говоря подошла к отцу и вопросительно удивленными глазами смотрела на него.
После нескольких приемов декламации m lle Georges уехала и графиня Безухая попросила общество в залу.
Граф хотел уехать, но Элен умоляла не испортить ее импровизированный бал. Ростовы остались. Анатоль пригласил Наташу на вальс и во время вальса он, пожимая ее стан и руку, сказал ей, что она ravissante [обворожительна] и что он любит ее. Во время экосеза, который она опять танцовала с Курагиным, когда они остались одни, Анатоль ничего не говорил ей и только смотрел на нее. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. В конце первой фигуры он опять пожал ей руку. Наташа подняла на него испуганные глаза, но такое самоуверенно нежное выражение было в его ласковом взгляде и улыбке, что она не могла глядя на него сказать того, что она имела сказать ему. Она опустила глаза.
– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.