Иль-Руаяль
Иль-Руаяль — французская колония в Северной Америке, существовавшая с 1713 по 1763 год. Эта территория в наше время известна (а ранее так называлась в разговорной речи) как остров Кейп-Бретон, и теперь является частью канадской провинции Новая Шотландия.
История
Утрехтский мирный договор (1713), принесший конец войне за испанское наследство нарушил равновесие, существовавшее в Северной Америке между Великобританией и Францией. Этот договор ознаменовал начало сокращения французского присутствия в этой части света. Франция признала права Великобритании на район Гудзонова залива, а также отдала континентальную часть Акадии (материковую часть Новой Шотландии), Ньюфаундленд и Сен-Пьер и Микелон.[1] Территория современного Нью-Брансуика осталась в зоне интересов Франции и формально не уступалась до 1763 года.
Однако, статья 13 этого договора гласила: «Остров, называющийся Кейп-Бретон и все другие, находящиеся в Заливе Святого Лаврентия, будут начиная с этой даты принадлежать Франции (…)». В Ньюфаундленде французы сохранили свои права на рыбную ловлю, а также часть земли вдоль побережья для работы и переработки рыбы.
Филипп де Пастор де Костебель, французский губернатор Ньюфаундленда с 1706, стал первым губернатором Иль-Руаяль, французской колонии на острове Кейп-Бретон, и занимал эту должность до 1707 года. В 1714 году он убеждал жителей Плацентии и островов Сен-Пьер и Микелон переселяться жить на остров. Акадийцы отказались присягать на верность Британской короне, а вместо этого искали убежище в Иль-Руаяле. В 1714 году переселенцы приехали осмотреть землю и несколько семейств — такие как, например, Coste и Tillard — решили остаться, тогда как другие вскоре переселились на остров Сен-Жан (современный Остров Принца Эдуарда).[2] Большинство переселенцев осели в Сен-Пьере (бывший Порт-Тулуза) и на восточном побережье Иль-Руаяль, воссоздавая Акадию. Корабли из Франции регулярно занимались ловлей трески. Луисбург был основан в 1713 году как порт для ловли и переработки трески. Луисбург мирно просуществовал в течение трех десятилетий как морской порт французской колонии. В 1719 году для защиты интересов Франции в новом свете и для нужд рыболовной промышленности началось строительство крепости. Её географическое положение позволило Луисбургу быть не только столицей Иль-Руаяль, но и первой линией обороны в 18 веке в войнах с Великобританией за превосходство в Северной Америке.
Войска Новой Англии при помощи Британского Королевского морского флота взяли город в 1745 году после шести недель осады. После трех лет британского правления Луисбург вернулся Франции по условиям Второго Ахенского мира). Мир был недолгим, и 26 июля 1758 года, после одного из величайших штурмов в истории колониальной Канады, французский губернатор Августин де Дрюкур отдал ключи от города британцам и Эдуарду Боскавену. 4 000 жителей были депортированы. Группа из десяти акадских семейств из Порта Тулузы бежала на Isle Madame, где их потомки живут и сегодня.
Напишите отзыв о статье "Иль-Руаяль"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Иль-Руаяль
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.