Ил-96

Ил-96
Ил-96-300 кубинской авиакомпании Cubana, 2014 год
Тип	пассажирский самолёт
Разработчик	ОКБ Ильюшина
Производитель	ВАСО
Главный конструктор	Г. В. Новожилов
Первый полёт	1988 год
Начало эксплуатации	1993 год
Статус	эксплуатируется
Основные эксплуатанты	СЛО «Россия» Cubana
Годы производства	1988 — н.в.
Единиц произведено	29
Базовая модель	Ил-86
Изображения на Викискладе

Ил-96Ил-96

Ил-96 — пассажирский широкофюзеляжный самолёт для авиалиний средней и большой протяжённости, спроектированный в КБ Ильюшина в конце 1980-х годов. Совершил первый полёт в 1988 году, производится серийно с 1993 года на заводе Воронежского акционерного самолётостроительного общества. Ил-96 стал первым советским дальнемагистральным широкофюзеляжным самолётом.

Аэродинамическая схема

Четырёхдвигательный турбовентиляторный низкоплан со стреловидным крылом и однокилевым оперением и расположением двигателей под крылом.

История создания

К середине 1970-х годов практически все дальнемагистральные авиаперевозки в СССР и социалистических странах осуществлялись на самолётах Ил-62. Однако возможности этих самолётов не могли в полной степени отвечать быстрому росту объёма дальних перевозок: из-за сравнительно малой пассажироемкости Ил-62 число рейсов увеличивалось. Как следствие, росла нагрузка на аэропорты. Кроме того, салон Ил-62 был далёк от той степени комфорта, что была достигнута на сданном в эксплуатацию в 1969 году первом борту Boeing 747, ставшим первым в мире пассажирским широкофюзеляжным самолётом.

В 1970-е годы на базе Ил-86 началась разработка новой машины, способной при той же пассажироемкости выполнять рейсы на расстояния до 9000 км. Создававшаяся модель получила шифр Ил-86Д и отличалась от базовой модели крылом с увеличенной площадью и двигателями НК-56 с тягой 4х18000 кгс. Исследования в ЦАГИ показали, что за счёт применения новых технических решений можно было значительно улучшить топливную эффективность самолёта Ил-86Д и повысить его весовое совершенство. Предполагалось, что полная унификация с Ил-86 позволит быстро провести сертификацию самолёта и поставить его в строй.

Но вследствие ряда причин (загруженности Куйбышевского завода военными проектами, неудовлетворенности ранее созданными Кузнецовым Н. Д. двигателями НК-8 и НК-86) решено было отказаться от двигателя НК-56 в пользу пермского ПС-90 с тягой 4х16000 кгс, из-за чего главному конструктору-разработчику самолёта Новожилову пришлось уменьшить длину фюзеляжа, сократить площадь крыла и пассажироемкость нового аэробуса.

В 1999—2000-х годах проводились работы по проекту грузового самолёта Ил-96-400Т, обладающего возможностями грузового самолёта Ил-96Т, но имеющего российские ТРДД ПС-90А-2 и бортовое оборудование. Он совершил первый полёт 16 мая 1997 года. В эксплуатации с 2009 года.

Испытания

Первый опытный экземпляр (б/н 96000) был собран непосредственно в цеху КБ на Ленинградском проспекте в Москве. В начале сентября 1988 года самолёт торжественно выкатили из сборочного цеха. Первый полёт опытный самолёт Ил-96-300 выполнил 28 сентября с Центрального аэродрома имени Фрунзе на Ходынском поле с предсерийными двигателями ПС-90А. Самолёт пилотировал экипаж под командованием заслуженного лётчика-испытателя СССР Героя Советского Союза Станислава Близнюка. Полёт прямо над центральными районами Москвы продолжался 40 минут.

В процессе испытаний Ил-96 выполнил несколько примечательных полётов на дальность, в том числе Москва — Петропавловск-Камчатский — Москва без посадки в Петропавловске. 14 800 км пути самолёт преодолел за 18 часов 9 минут. 9 июня 1992 года Ил-96 перелетел из Москвы в Портленд через Северный полюс, проведя в воздухе 15 часов. Самолёт испытывался в Якутске при −50 °C и в Ташкенте при +40 °C. По итогам испытаний 29 декабря 1992 года самолёту вручили сертификат лётной годности. Полгода новые машины «обкатывали» на трассах «Аэрофлота», причём из-за недостатка финансирования эксплуатационные испытания пришлось совместить с коммерческими грузовыми перевозками. Работа коллектива ОКБ Ильюшина над Ил-96-300 была отмечена Государственной премией РФ.

Эксплуатация

Самолёт выпускается с 1992 года на Воронежском авиационном заводе. С 1988 года построено 29 самолётов данного типа. По данным октября 2013 года, в эксплуатации находятся 18 самолетов (в России - 15). Из них для пассажирских перевозок использовалось 6 лайнеров Аэрофлота и продолжают использоваться три лайнера авиакомпании Cubana de Aviación.

По решению Министерства гражданской авиации СССР, принятому на заседании коллегии 26 января 1989 года, первые самолёты Ил-96 планировалось передать в ЦУМВС (Центральное управление международных воздушных сообщений) Аэрофлота, затем — в Домодедовский авиаотряд. Переучивание лётного состава проходило в ОКБ имени Ильюшина. Первый лётный отряд был организован 6 августа 1991 года. В 1992 году были выполнены несколько технических рейсов из Москвы в Петропавловск-Камчатский и Южно-Сахалинск.

С переходом на рыночные отношения Домодедовский авиаотряд был преобразован в самостоятельную авиакомпанию Домодедовские авиалинии и Ил-96 составляли основу флота этого перевозчика на протяжении всего времени его существования, вплоть до банкротства в 2008 году.

Коммерческая эксплуатация самолёта началась 14 июля 1993 года на маршруте Москва — Нью-Йорк. Первое время самолёт использовался преимущественно на зарубежных рейсах: в Сингапур, Лас-Пальмас, Нью-Йорк, Тель-Авив, Пальма де Майорка, Токио, Бангкок, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Сиэтл, Рио-де-Жанейро, Буэнос-Айрес, Сеул, Сан-Паулу, Гавану, Ханой, Сантьяго, Лиму. Все летающие на данный момент в Аэрофлоте самолёты Ил-96 были собраны в 1991—1995 годах. В обмен на снижение пошлин на ввоз иностранной техники Аэрофлот обязался приобрести дополнительную партию Ил-96, но сделка так и не состоялась, хотя пошлины были снижены. Аэрофлот завершил эксплуатацию Ил-96 30 марта 2014 года рейсом Ташкент-Москва. В апреле все 6 бортов были выставлены на продажу. Борта 96008 «Я. Моисеев» и 96011 «В. Коккинаки» ушли в Cubana de Aviacion, борт 96010 «Н. Карпеев» сгорел на летном поле в Шереметьеве 3 июня 2014 года и был утилизирован. Оставшиеся три самолета на хранении в Шереметьеве.

Два самолёта были построены для обслуживания президента Российской Федерации (модификация Ил-96-300ПУ, б/н RA-96012, RA-96016).

В 2005-2006 годах три Ил-96-300 были поставлены на Кубу, в том числе один — для обслуживания президента Кубы. В 2009 году правительство Венесуэлы заключило контракт на поставку двух Ил-96-300 — один для пассажирских, другой для VIP-перевозок, однако по ряду причин он так и не был выполнен.

Осенью 2008 года лизинговая корпорация ИФК изъяла два Ил-96-300 у Красноярских авиалиний в связи с неплатёжеспособностью компании. В настоящее время самолёты восстановлены и эксплуатируются в СЛО «Россия». В истории российской авиации это был первый случай, когда у авиакомпании «отобрали» самолёты.

В 2009 году в авиакомпании Полёт началась эксплуатация грузовых самолётов Ил-96-400Т, которые изначально планировал купить Аэрофлот, но впоследствии отказался от них. По состоянию на сентябрь 2009 года, в авиакомпании Полёт насчитывались три Ил-96-400Т с планом получения ещё трёх машин в 2010 году. Также, в ходе авиакосмического салона МАКС-2009, было подписано соглашение с перуанской авиакомпанией на поставку двух грузовых Ил-96-400Т с опционом ещё на один такой самолёт и ведутся переговоры о поставке его в Китай и страны Ближнего Востока. Текущая версия самолёта оснащена новыми двигателями, самым современным пилотажно-навигационным комплексом российского производства, позволяющим эксплуатировать воздушное судно без каких-либо ограничений по всему миру. Подобных самолётов в России до сих пор не производилось. Ил-96-400Т может перевозить до 92 тонн грузов на маршрутах средней и дальней протяжённости. Самолёт сертифицирован в соответствии с российскими нормами лётной годности, гармонизированными с нормами Евросоюза и США.. В то же время, эксплуатация данного типа не приносила авиакомпании прибыли и была досрочно завершена в июле 2013 года. В июне 2013 года из-за финансовых проблем «Полет» прекратил эксплуатацию Ил-96-400Т. Самолеты находятся на хранении на ВАСО, одно время велись разговоры об конвертации их в пассажирские с последующей продажей на Кубу.

В разное время велись переговоры о продаже Ил-96 в Китай (три самолёта), Сирию (три самолёта) и даже Зимбабве. Авиакомпания KrasAir планировала в 2007 году передать два своих Ил-96 в «мокрый лизинг» на год в Iran Air.

Два первых опытных образца (б/н 96000 и 96001), долгое время хранившиеся в ЛИИ имени Громова в Жуковском, в мае 2009 года были распилены на металлолом. Ещё 3 самолёта (Домодедовских авиалиний) выведены из эксплуатации и находятся на хранении. 2 самолёта, ранее принадлежавшие KrasAir (RA-96014 и RA-96017), с 2008 года находились на хранении, впоследствии прошли восстановительный ремонт и в дальнейшем были переданы в СЛО "Россия" (используются для перевозки сопровождения первых лиц государства).

В 2009 году министр промышленности и торговли Виктор Христенко принял решение о снятии с производства пассажирского самолёта Ил-96-300 в ближайшие годы, так как лайнер не способен конкурировать с новейшими дальнемагистральными пассажирскими самолётами компаний Boeing и Airbus. Создатели Ил-96-300 ориентировались на экономические показатели Boeing 767, однако с момента первого полета Ил-96-300 введены в эксплуатацию дальнемагистральные авиалайнеры нового поколения Airbus A330, Airbus A340, Airbus A380, Boeing 777, Boeing 787, ожидается скорый выход на рынок Airbus A350. До 2015 года будут произведены ещё два Ил-96-300 для СЛО «Россия» (в том числе президентский Ил-96-300ПУ(М1)). В планах производства остаётся грузовая версия самолёта Ил-96-400Т, однако, по состоянию на 2014 год, твёрдые заказы на неё отсутствуют. В декабре 2013 года «Аэрофлот» объявил о планируемом выводе из эксплуатации Ил-96. Последний рейс под флагом авиакомпании был совершен 30 марта 2014 года на самолете с бортовым номером RA-96008. 1 апреля 2014 года были выведены из эксплуатации все находившиеся на балансе Аэрофлота самолеты Ил-96.

Как и другие советские самолёты, появившиеся незадолго до распада СССР, массовым Ил-96 так и не стал. К 2014 году выпущено всего 28 самолётов, из которых эксплуатируются 11.

7 ноября 2015 года генеральный конструктор Авиационного комплекса им. С. В. Ильюшина Николай Таликов сообщил о том, что планируется глубоко модернизировать Ил-96 и восстановить его серийное производство.

13 января 2016 года Авиационный комплекс им. С. В. Ильюшина сообщил, что планирует разработать новую пассажирскую модификацию широкофюзеляжного самолета на базе Ил-96-400. Для пассажирской версии некоторые компоненты Ил-96-400 будут модернизированы, но самолет сохранит нынешние двигатели ПС-90. Одновременно рассматривается вопрос об использовании на этой модификации новых двигателей ПД-14. По топливной эффективности этот четырёхмоторный самолет будет находиться на уровне западных аналогов. Сделать из Ил-96 двухдвигательную машину можно будет, если будет разработан двигатель тягой 32-35 т.

30 мая 2016 года Правительство РФ сообщило, что на производство Ил-96-400 выделит 50 млрд рублей. Планируется, что ГТЛК поставит шесть Ил-96-400. Строительство 4 Ил-96-400 начато на ВАСО (август 2016 года). Первый опытный экземпляр пассажирского самолета Ил-96-400М планируется выкатить в 2019 году.

Эксплуатант	Модификация	Количество
Летают
Специальный лётный отряд «Россия»	Ил-96-300 Ил-96-300ПУ	6 4
Cubana de Aviación	Ил-96-300	5
КБ им. С. В. Ильюшина	Ил-96-300	1
На хранении
Аэрофлот	Ил-96-300	3
Домодедовские авиалинии	Ил-96-300	3
Полёт	Ил-96-400Т	4
Разобраны на металлолом
КБ Ильюшина	Ил-96-300 Ил-96-400М/Т	1 1
Строятся
Специальный лётный отряд «Россия»	Ил-96-300	-1

Конструкция самолёта

Планер

Ил-96 выполнен по схеме цельнометаллического свободнонесущего четырёхмоторного широкофюзеляжного низкоплана со стреловидным крылом и вертикальным оперением.

Фюзеляж Ил-96-300 имеет одинаковый с фюзеляжем Ил-86 диаметр (равный 6,08 м), но меньшую — на 5,23 метра — длину из-за уменьшения числа рядов пассажирских кресел. Однако конструкция фюзеляжа существенно изменена для повышения его надёжности, обеспечения безопасности при повреждении, уменьшения скорости роста трещин, обеспечения заданного ресурса, снижения массы и улучшения качества наружной поверхности. Различная компоновка пассажирского салона предусматривает вместимость от 235 до 300 человек. На стандартном самолёте (300 мест) кресла установлены в двух салонах (переднем — 66 кресел и заднем — 234 кресла) с шагом 870 мм по девять в ряд с двумя проходами шириной 550 мм. Компоновка на 235 мест предусматривает размещение пассажиров в трёх салонах: в первом классе — в 22 креслах с шагом 1020 мм, в бизнес-классе — в 40 креслах и в экономклассе — в 173. Пассажирский салон оборудован буфетными стойками и 8 туалетами.

На нижней палубе расположены три грузовых отсека. Передний вмещает 6 стандартных грузовых контейнеров типа АБК-1,5, задний — десять, при этом максимальная загрузка самолёта предполагает занятие лишь девяти контейнеров, тогда как другие семь можно использовать для перевозки грузов и почты. Третий грузовой отсек предназначен для перевозки штучных грузов.

Крыло на Ил-96 значительно отличается от установленных на Ил-86. Размах крыла — более 60 метров, а площадь — 391 м²: на 70 м² больше, чем у Ил-86. Отличительными особенностями крыла являются крупные вертикальные законцовки высотой 3,1 м. Крыло Ил-96 обладает сложной взлётно-посадочной механизацией, состоящей из двухщелевых закрылков и предкрылков по всей длине передней кромки.

Горизонтальное оперение Ил-96 — то же, что у Ил-86, а площадь вертикального оперения возросла за счет увеличения его высоты на полтора метра. Необходимость увеличения площади вертикального оперения обусловлена требованием обеспечения путевой устойчивости в случае отказа одного двигателя.

Шасси Ил-96 состоит из трёх основных опор, расположенных под центропланом, и передней опоры. Каждая из трёх опор снабжена четырёхколесной тележкой с тормозными колёсами, а передняя опора имеет два нетормозных колеса. Все четырнадцать колёс имеют одинаковые размеры 1300 × 480 мм и давление в пневматиках 11,5 кг/см².

Силовая установка

Ил-96 оборудован четырьмя турбовентиляторными двигателями с высокой (4,5) степенью двухконтурности ПС-90А с тягой на максимальном режиме работы двигателя 16 000 кгс, которые крепятся на пилонах к консолям крыла. Тяга в крейсерском режиме — 3500 кгс. Удельный расход топлива на крейсерском режиме — 0,595 кг/кгс·час. Выполнен по двухвальной системе, имеется реверсивное устройство. Вентилятор — одноступенчатый, компрессор — 13-ступенчатый. Турбина высокого давления — двухступенчатая, низкого — четырёхступенчатая. ПС-90А имеет модульную конструкцию, число модулей — 11. В процессе эксплуатации их можно заменять.

Впервые в истории советской авиации двигатель оборудован двухканальной электронной системой управления и контроля параметров «Диагноз-90». Среди преимуществ системы — автоматический контроль за расходом топлива и защита от помпажа. Предусмотрен воздушный старт на высоте до 7 000 метров.

Двигатель сертифицирован в 1992 году (3 апреля) так же, как и самолёт. В конце 2006 года для самолета Ил-96-300 с двигателем ПС-90А получен сертификат на соответствие Главе 4 норм ИКАО по шуму.

Системы самолёта

На Ил-96 применён пилотажно-навигационный комплекс, благодаря которому самолёт стал первым из «илов», предназначенным для управления экипажем из трёх человек (без штурмана), а также первым советским самолётом, оборудованным электронной системой управления полётом ВСУП-85-4. К традиционным аналоговым индикаторам на приборной панели («будильникам») прибавились дисплеи на лучевых трубках: по два у командира и второго пилота (комплексный пилотажный индикатор и комплексный индикатор навигационной обстановки) и ещё два на центральной панели (индикаторы параметров двигателей). Самолёт оборудован электродистанционной системой управления (ЭДСУ).

Топливная система самолёта разработана на базе топливной системы Ил-86. Она работает автоматически, однако для экстренных случаев предусмотрен механизм ручного управления. Топливо располагается в девяти кессонных баках, из которых по четыре расположены в консоли каждого из крыльев и ещё один в центроплане. Перекачка керосина из бака осуществляется струйными насосами в предрасходный отсек, а далее — в расходный отсек, отдельный для каждого из четырёх двигателей.

Система кондиционирования воздуха (СКВ) Ил-96 также работает автоматически. Блоки СКВ расположены в центроплане. Воздух в кабину поступает от двигателей. С учётом повторной циркуляции при полной загрузке самолёта (300 пассажиров) СКВ нагнетает в кабину 25,7 кг воздуха на одного пассажира в час.

Электроимпульсная противообледенительная система циклического действия защищает передние кромки крыльев и стабилизаторов, а также киль. Интересно, что обогрев не предусмотрен на внутренней секции передней кромки крыла (от центроплана до пилона ближнего двигателя) и на «носке» киля, что объясняется незначительным влиянием обледенения в этих местах на управляемость самолётом. Воздухозаборники двигателей обогреваются с помощью воздуха, отбираемого из компрессорной камеры.

Модификации

Название модели	Краткие характеристики, отличия.
Ил-96-300	Базовый вариант с двигателями ПС-90А (4 × 16 000 кгс). Первый полёт самолёт совершил 28 сентября 1988 года, 29 декабря 1992 года получил сертификат лётной годности. Первый Ил-96-300 поступил на службу в «Аэрофлот» в 1993 году. В настоящее время помимо Аэрофлота используется только ГТК Россия в качестве VIP-транспорта и кубинской Cubana, в том числе в качестве транспорта президента Кубы. Производится серийно на заводе ВАСО в Воронеже. Единственный из пассажирских самолётов серии, находящийся в эксплуатации. Было выпущено 20 самолётов, включая опытные. 11 августа 2009 года было объявлено, что самолёт Ил-96-300 будет снят с производства как «бесперспективный». На ноябрь 2015 года производство не свёрнуто. Максимальная взлётная масса — 250 тонн, коммерческая нагрузка — 40 тонн. Дальность полёта при максимальной загрузке — 9 000 км, при количестве пассажиров 269 человек и с полным запасом топлива — 13 500 км. Пассажировместимость в кабине трёх классов — 235 человек, в двухклассовой компоновке — 262, в экономклассе — 300 человек.
Ил-96-300ПУ/ПУ(М1)	Специальный вариант Ил-96-300, разработанный для перевозки президента России. Ил-96-300ПУ («пункт управления») построен в четырёх экземплярах. Отличий по лётно-техническим характеристикам от базовой версии у него практически нет, кроме увеличенной дальности за счёт некоторых доработок. На самолёте установлено оборудование, позволяющее вести управление вооружёнными силами в случае ядерного конфликта. Внешне самолёт также не имеет отличий от базового варианта, за исключением характерного жёлоба в верхней части фюзеляжа. Первый самолёт этой версии был собран в 1995 году для Бориса Ельцина. Второй, для Владимира Путина, Ил-96 поднялся в воздух 21 апреля 2003 года. Третий впервые взлетел в августе 2012 года. Четвёртый — в августе 2013 года.
Ил-96-400	Получен модификацией Ил-96М - унаследован фюзеляж (длиннее, чем Ил-96-300), двигатели PW заменены на ПС-90А-1 (по тяге больше, чем двигатели PW). Самолёт Ил-96-400 является глубокой модернизацией Ил-96-300 с двигателями ПС-90А-1 тягой 17 400 кгс и улучшенной авионикой. Фюзеляж был «позаимствован» у Ил-96М. По состоянию на 2013 появился заказ на поставку трёх самолётов на Кубу. Максимальная взлётная масса — 270 тонн, полезная нагрузка — 58 тонн. Максимальная пассажировместимость — 435 человек. Максимальная дальность полёта — 13 000 км.
Ил-96-400Т	Является грузовым вариантом Ил-96-400. Лётно-технические показатели остались неизменными. Производится на заводе ВАСО в Воронеже. Первый Ил-96-400Т был создан путём реконструкции Ил-96Т, собранного в 1997 году. В 2007 году собран целиком новый самолёт. Оба самолёта в 2007 году были проданы Атлант-Союзу, в 2009 году они перешли в Полёт. По состоянию на май 2011 года в парке Полёта успешно эксплуатировались три самолёта, их эксплуатация в авиакомпании была завершена к июлю 2013 года. Четвёртый самолёт для Полёта (RA-96104) был построен и облётан, но в авиакомпанию не передавался из-за финансовых проблем Полёта. По состоянию на 2014 год перестраивается в Воздушный пункт управления по заказу ФСБ РФ с обозначением Ил-96-400ВПУ с установкой иллюминаторов, дополнительных выходов, включая выход в нижней части фюзеляжа, характерный для Ил-96-300ВКП и Ил-86, позволяющий производить загрузку пассажиров, не прибегая к подаче трапов. В начале 2015 года Министерство обороны объявило о закупке пробной партии из 2 самолётов Ил-96-400Т в модификации «стратегический топливозаправщик». Далее, в случае успешной эксплуатации, рассматривается возможность закупки около 30 самолётов данной модификации.
Ил-96-400ТЗ	Как сообщило 6 января 2015 года Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации, Министерство обороны заключило контракт с ОАО «Объединённая авиастроительная корпорация» на постройку 2х самолётов-топливозаправщиков Ил-96-400ТЗ. Новый самолёт-топливозаправщик Ил-96-400ТЗ будет способен передать свыше 65 тонн (на Ил-78М 40 тонн) топлива на удалении до 3,5 тыс. км. (на Ил-78М 3 тыс. км.). На самолётах будут установлены универсальные приборы авиационной заправки УПАЗ-1, зарекомендовавшие себя на существующих строевых самолётах-топливозаправщиках Ил-78/78М.
Ил-96ВКП	Данная модификация придёт на замену Ил-86ВКП. В настоящий момент (декабрь 2015 года) «Объединённой приборостроительной корпорацией» ведутся работы по созданию перспективного комплекса воздушного пункта стратегического управления третьего поколения.
Ил-96М	Модифицированный Ил-96-300 - удлинён фюзеляж, двигатели PW, приборное оборудование «Коллинз». Это первый российский самолёт, разработанный в сотрудничестве с западными компаниями. Был изготовлен только один, опытный образец. В марте 1993 года фюзеляж опытного Ил-96-300 был удлинён, двигатели ПС-90 заменены на Pratt&Whitney PW2337 (впервые в истории российской авиации на самолёте были установлены американские двигатели) тягой 17 030 кгс, установлена западная авионика. Самолёт совершил первый полёт 6 апреля 1993 года. В 1997 году Ил-96М был сертифицирован в США. Неоднократно демонстрировался на всевозможных авиасалонах, на МАКС-2003 демонстрировался под обозначением Ил-96-400 с двигателями НК-86. В мае 2009 года разрезан. По всем основным показателям Ил-96М стал «рекордсменом» среди советских пассажирских самолётов: он способен брать на борт до 435 пассажиров, максимальная коммерческая нагрузка — 58 тонн, максимальная взлётная масса — 270 тонн, практическая дальность полёта — 12 800 км.
Ил-96МД	Самолёт с двумя двигателями Pratt & Whitney PW4082 (в настоящее время эти двигатели используются на Boeing 777).
Ил-96МК	Самолёт с четырьмя турбореактивными НК-92 тягой 20 000 кгс. На базе Ил-96М был разработан грузовой вариант Ил-96Т. В 1997 году построен единственный экземпляр (б/н RA-96101), 16 мая поднялся в воздух. Также неоднократно демонстрировался на авиасалонах в фирменной раскраске Аэрофлота, хотя авиакомпания никогда им не пользовалась, заказов на данный тип не поступало, прототип был переоборудован в Ил-96-400Т.

Использовались двигатели ПС-90А (для Ил-96-300), PW2337, НК-86, НК-92, ПС-90А-1 (для Ил-96-400).

Лётно-технические характеристики

Характеристика	Ил-96-300	Ил-96М/Т	Ил-96-400/400Т/400ТЗ
Первый полёт	28 сентября 1988	6 апреля 1993	16 мая 1997
Начало эксплуатации	14 июля 1993	—	23 апреля 2009
Размах крыла	57,66 м	60,105 м	60,105 м
Длина	55,345 м	63,939 м	63,939 м
Высота в хвосте	17,55 м	15,717 м	15,717 м
Площадь крыла	350 м²	391,6 м²	391,6 м²
Полезная нагрузка	40 000 кг	58 000 кг	58 000 кг
Макс. взлётная масса	250 000 кг	270 000 кг	270 000 кг
Макс. пассажировместимость	300	435	435
Экипаж	3	3	3
Крейсерская скорость	870 км/ч	870 км/ч	870 км/ч
Максимальная скорость	910 км/ч	900 км/ч	900 км/ч
Эксплуатационный потолок	12 000 м	12 000 м	12 000 м
Дальность полёта (при макс. нагрузке)	9 000 км	12 800 км	13 000 км
Двигатели	4х ПС-90A	4х Pratt&Whitney PW2337	4x ПС-90A-1

Источник:

Аварии и происшествия

За всю историю эксплуатации с самолётом Ил-96 не случалось катастроф и аварий, повлёкших гибель людей.

Инцидент при взлёте президентского самолёта

5 октября 2004 года некоторые российские издания сообщили, что 29 сентября при взлёте из международного аэропорта Лиссабона Ил-96-300ПУ (б/н 96016) столкнулся со стаей птиц, предположительно, голубей. Столкновение с птицами — частое явление в авиации, которое, однако, далеко не всегда приводит к поломке двигателей. Взлёт был прерван, а самолёт отбуксирован на стоянку. 30 сентября его осмотрели техники ГТК Россия, которой принадлежит самолёт, прибывшие из Москвы на Ил-62.

В итоге было объявлено, что причиной отмены взлёта стало вовсе не столкновение с птицами, а конденсат от трубок СКВ, попавший на приборную панель. Влага исказила показания приборов: двигатели работали на взлётном режиме, но приборы показали, что на взлётный режим двигатели выйти не смогли. Вероятно, этот случай остался бы рядовым, если бы внимание российской прессы не привлекла фотография португальского споттера Мигеля Клаудио, которому удалось заснять самолёт в момент инцидента.

Владимира Владимировича Путина в тот момент в самолёте не было, он находился в Саратове.

Запрет на полёты

2 августа 2005 года тот же Ил-96-300ПУ, но уже с президентом на борту, не смог взлететь из аэропорта финского города Турку, где Владимир Путин находился с официальным визитом. При рулении была обнаружена некая техническая неисправность, было принято решение пересадить президента на резервный Ил-62.

Последствия этого инцидента оказались более серьёзными. 22 августа по предложению Федеральной службы по надзору в сфере транспорта полёты всех самолётов Ил-96 были запрещены. Это объяснялось систематическим отказом системы торможения колёс, который произошёл в том числе 2 августа в Финляндии. Было объявлено, что один из узлов колёсного тормоза, УГ151-7, бракован и не соответствует заявленным чертежам. Агрегаты УГ151 для Ил-96 собирались на Балашихинском литейно-механическом заводе, для их замены новая партия была собрана на заводе НПО Молния в Москве.

Результатом запрета стали многомиллионные убытки авиакомпаний, использовавших Ил-96, в первую очередь Аэрофлота. 3 октября генеральный директор ВАСО Вячеслав Саликов был отправлен в отставку, полёты Ил-96 были возобновлены в тот же день. Всего запрет на полёты длился 42 дня.

Пожар в аэропорту Шереметьево

3 июня 2014 года в аэропорту Шереметьево загорелся выведенный из эксплуатации Ил-96-300 авиакомпании «Аэрофлот» с бортовым номером RA-96010 (именной «Николай Карпеев»). Самолёт находился на технической стоянке. Пострадавших нет. Самолёт выгорел внутри, начиная с кабины пилотов, со слов источника РИА Новости в правоохранительных органах, восстановлению не подлежит. В феврале 2015 года корпус сгоревшего самолёта был разрезан на металлолом.

Именные самолёты

Некоторые самолёты Ил-96 носят имена выдающихся советских лётчиков и деятелей авиации и космонавтики.

Внешние видеофайлы
	[youtube.com/watch?v=yUf-B9lwes8 Руление на стоянку Ил-96 (RA-96015) в Международном Аэропорту Курумоч (Самара)]

• Ил-96-300 RA-96005: «Валерий Чкалов», превращен в тренажер СПАСОП
• Ил-96-300 RA-96007: «Алексей Майоров», передан в лизинг кубинской авиакомпании «Cubana»
• Ил-96-300 RA-96008: «Яков Моисеев», 30 марта 2014 самолёт совершил последний коммерческий рейс Ил-96 в составе «Аэрофлота». Передан в лизинг кубинской авиакомпании «Cubana»
• Ил-96-300 RA-96010: «Николай Карпеев», сгорел 3 июня 2014 года в аэропорту Шереметьево. Жертв нет, самолёт порезан на металлолом. Официальная причина — самовозгорание.
• Ил-96-300 RA-96011: «Владимир Коккинаки», передан в лизинг кубинской авиакомпании «Cubana»
• Ил-96-300 RA-96014: «Михаил Водопьянов»
• Ил-96-300 RA-96015: «Михаил Громов»
• Ил-96-300 RA-96017: «Михаил Решетнёв»
• Ил-96-300 RA-96019: «Генрих Новожилов»
• Ил-96-400Т RA-96101: «Вячеслав Саликов»
• Ил-96-400Т RA-96102: «Валерий Меницкий»
• Ил-96-400Т RA-96103: «Станислав Близнюк»

См. также

• Список самолётов
• Авиационный комплекс имени С. В. Ильюшина
• Воронежское акционерное самолётостроительное общество

Схожие самолёты

• Airbus A310
• Boeing 767
• Airbus A330
• McDonnell Douglas MD-11

Литература

• Самолёты ОКБ имени С. В. Ильюшина. Новожилов Г. В., Лещинер Д. В., Шейнин В. М. и др. Москва, 1990.
• Устройство и эксплуатация силовых установок самолетов. Ил-96-300, ТУ-204, ИЛ-114. Соловьев Б. А. Изд-во «Транспорт», 1993.
• В небе «Ильюшин» Н. Таликов. Изд-во «АДК Студия», 2000.
• Артём Фетисов [www.ato.ru/content/sravnenie-ekspluatacionnoy-ekonomiki-il-96-300-i-boeing-767-300-na-opyte-aeroflota Сравнение эксплуатационной экономики Ил-96-300 и Boeing 767-300 на опыте "Аэрофлота"] (рус.) // Авиатранспортное обозрение : журнал. — 2006. — 1 августа (№ 71).

Ссылки

• [www.ilyushin.org/products/passenger/96300.html Ил-96-300 на сайте КБ Ильюшина]
• [www.ilyushin.org/products/passenger/96400.html Ил-96-400 на сайте КБ Ильюшина]
• [www.vaso.ru/?menu=planes_p10 Ил-96-300 на сайте ВАСО]
• [www.vaso.ru/?menu=planes_p11 Ил-96-400 на сайте ВАСО]
• [www.poletim.net/samolety-rossii/il96-dalnemagistralnyjj-passazhirskijj-samolet «Ил-96 — дальнемагистральный пассажирский самолет» статья на Poletim.net]

Прочее

•  [youtube.com/watch?v=2d9kz8qdOuw Видео первых полётов Ил-96-300 и Ил-96М, а также некоторых других самолётов на Ходынском поле]
• [www.ifc-leasing.com/il-96.php Ил-96 на сайте Ильюшин-Финанс]
• [www.airliners.net/search/photo.search?aircraft_genericsearch=%3D%22ilyushin+il-96%22&airlinesearch=&countrysearch=&specialsearch=&daterange=&keywords=&range=&sort_order=datestamp+desc&page_limit=120&thumbnails= Фотографии Ил-96 на Airliners.net]

Отрывок, характеризующий Ил-96

– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.