Имагава Садаё

Имагава Садаё (1325—1420; также известный под именем Имагава Рёсюн) — один из наиболее выдающихся людей своей эпохи. Он известен не только своими достижениями стратега на поле брани, но и своими литературными произведениями.

Семья

Семья Имагава представляла младшую линию клана Асикага, взяв свою фамилию от Имагава — названия поместья в провинции Микава. Отец Имагавы оказал поддержку сёгуну Такаудзи ип в награду получил пост губернатора провинции Суруга, где клан обосновался на долгое время.

Карьера

Военная карьера Имагавы началась со ссоры между Северным и Южным дворами. Он встал на сторону первого и к 1361 году разгромил Хасокаву Кнёудзи во время кампании в Ёсино. Вернувшись в Киото, он постригся наголо и посвятил себя религии, взяв имя Рёсюн.

В 1370 году, бакуфу, утратив контроль над большей частью острова Кюсю, прислал туда Рёсюна в качестве военного губернатора для усмирения территории.

Этой задаче Имагава посвятил следующие 10 лет.

В 1395 сёгун Ёсимицу, испугавшись могущества Рёсюна, отправляет его на занимаемый им ранее пост губернатора Суруги, где Имагава большую часть времени посвятил литературе и поэзии

Творчество

Сочинять стихи Имагава начал с раннего возраста — уже в 20 лет его поэма вошла в Имперскую антологию.Однако большую известность Рёсюну принесли более поздние работы, среди которых:

• Митиюкиби, дневник путешественника, в который вошли некоторые из его стихотворений
• Нан Тайхээйки
• Правила, написанные в 1412 году для младшего брата, Тадааки. Эти правила, называвшиеся также настенными надписями пользовались огромной популярностью как учебник нравственного поведения вплоть до ІІ мировой войны. Написанные в стиле канбун, они излагают ту точку зрения, согласно которой воин должен обладать необходимыми навыками как в военной, так и в литературной сферах.

Как буддист Рёсюн проповедовал жизнелюбие, но как представитель класса воинов испытывал огромное уважение к своей профессии.

Источники

• Кодекс Бусидо. Хагакурэ. Сокрытое в листве. / Перевод А. Боченкова, В. Горбатько. — М.: Эксмо, 2007. — 432 с.

Отрывок, характеризующий Имагава Садаё

Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.