Имамов, Чинар Искандарович

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан) К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Имамов Чинар Искандарович
Имомов Чинор Искандарович
Имя при рождении:	Имомов Чинор
Род деятельности:	политик
Дата рождения:	13 апреля 1898(1898-04-13)
Место рождения:	Пенджикент
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	14 октября 1939(1939-10-14) (41 год)
Место смерти:	Сахалин

Чина́р Исканда́рович Има́мов (перс. چنار اسکندروویچ امام اف‎, тадж. Чинор Искандарович Имомов; 14 [13] апреля 1898^{[уточнить]}, Пенджикент — 14 октября 1939, Сахалин) — таджикский политический деятель, член ЦК КП Таджикскoй ССР.

Биография

Чинар Имамов родился в пенджикентском кишлаке Зебон , таджик, из семьи дехканина-бедняка, член ВКП(б) с 1918 года, образование — окончил русско-туземную школу, затем четырёхклассное высшее начальное училище, в 1928—1930 годах учился в Ленинграде.

Трудовую деятельность Чинор Имомов начал в 1918 году секретарем организации «Иттифок» в Самарканде. В конце 1918 года он назначается председателем Ура-Тюбинского ревкома, затем председателем Ура-Тюбинского уездного комитета партии. В 1920—1922 годах Чинар Имамов работал председателем Джизакского, Самаркандского и Катта-Курганского горкомов партии, а в 1923—1924 годах — первым заместителем председателя ЦКК и НК РКИ Туркестанской АССР.

Дальнейшая карьера

После образования Таджикской АССР, Чинар Имамов был утвержден ответственным секретарем Оргбюро КП(б) Узбекистана в Таджикистане; одновременно он являлся постоянным представителем Таджикской АССР в Узбекистане. В июне 1927 года Чинар Имамов был освобождён от должности ответственного секретаря Оргбюро и выполнял функции постоянного представителя республики в Узбекистане.

После учёбы в 1930 году Чинар Имамов работал Наркомом просвещения, в 1931—1935 годах — Наркомом здравоохранения, Наркомом юстиции Таджикской республики. В январе 1935 года он избирается ответственным секретарем ЦИКа Таджикской ССР, в октябре 1936 года назначается управляющим делами Совнаркома Таджикской республики.

Должности

В 1924 году был секретарём Партийного бюро Таджикской АССР, ответственным секретарем Организационного бюро КП (б) Узбекистана в Таджикской АССР.

С 1930 года по 1935 год — Народный Комиссар просвещения, Народный Комиссар здравоохранения, Народный Комиссар юстиции Таджикской ССР.

С 1935 года работал Ответственным секретарем ЦИК Таджикской ССР. С 1936 года по 1937 год являлся Управляющим делами СНК Таджикской ССР.

С 1924 года по 1928 год — член Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б), член ЦК и Бюро ЦК КП(6) Узбекистана, с 1930 по 1937 год — член Бюро ЦК КП (б) Таджикской ССР, член ЦИКа Таджикской ССР, Узбекской ССР и СССР.

Заслуги

Чинар Имамов внёс большой вклад ^{[какой?]} он был из числа политиков который не боясь расправу за свою жизнь боролся за отделение своего народа, благодаря ему была ^{[какой?]} становление и упрочение Советской власти в Таджикистане, образование Таджикской Автономной Советской Социалистической Республики, создание и оформление партийной организации в Таджикистане.

Смерть

Чинар Имамов стал жертвой пантюркистов, обвинивших его в мелкобуржуазном национализме. В октябре 1939 года он был расстрелян.

Литература

• Евгений Тяжельников. «Они были первыми». — М.: Молодая гвардия, 2013. — С. 53-54. — 192 с. — 12 000 экз.

Ссылки

• [www.knowbysight.info/III/00747.asp/ Имамов Чинар Искандарович]
• [rus.ozodi.org/content/political-prisoners-tajikistan-past-today-/25153103.html]

Отрывок, характеризующий Имамов, Чинар Искандарович

Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.