Император Севера
| Император Севера | |
| Emperor Of The North | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
120 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Император Севера» (англ. Emperor Of The North) — американский приключенческий фильм 1973 года режиссёра Роберта Олдрича. Главные роли в этом фильме исполнили Ли Марвин, Эрнест Боргнайн и Кит Кэррадайн. Основан на рассказе Джека Лондона «Дорога».
Премьера фильма состоялась 23 августа 1973 года в США. Оригинальное название фильма — «Император Северного Полюса» (англ. Emperor of the North Pole), но позднее фильм был выпущен повторно под изменённым более коротким названием «Император Севера» (англ. Emperor Of The North), которое и стало более распространённым.
Сюжет
В фильме отображается эпоха Великой Депрессии в США. Конкретно, речь идёт об особой субкультуре нищих и бродяг, которые перемещались по Америке, нелегально подсаживаясь на проходящие мимо поезда. Такой нелегальный проезд стал своего рода спортом, потому что ставки делались как на бродягу, который собирался «проехаться зайцем», так и на машиниста, который должен был ему помешать. В то же время в фильме данное противостояние окрашено высшим, духовно-философским смыслом борьбы за жизнь и свободу с бесчеловечным законом.
Два главных героя — старый, опытный бродяга по кличке Номер Первый и молодой парень по кличке Сигарета, который занимается бродяжничеством совсем недавно, и по сути довольно наивен и беспомощен, но позиционирует и пытается вести себя как закалённый и бывалый преступник.
Сигарета и Номер Первый встречаются в самом начале фильма, когда старый бродяга (Номер Первый), стянув где-то курицу, собирается её ощипать на лесной полянке, а Сигарета, в числе прочих мелких бродяг, нападает на него с целью отнять курицу и полакомиться самим. Номер Первый, несмотря на численное превосходство, выходит из битвы победителем.
Затем Номер Первый запрыгивает на проходящий мимо поезд и прячется в вагоне с сеном. Вскоре на этот же поезд запрыгивает Сигарета и прячется там же. Случайно они оказываются заперты в этом вагоне. Старый бродяга устраивает пожар, и ему удаётся выбраться на свободу. Вслед за ним убегает и Сигарета. Поездом, на котором они ехали, управляет невероятно злой машинист с явной склонностью к садизму. Он испытывает особое удовольствие от того, что калечит и убивает бродяг, которые пытаются незаконно проехаться на его поезде (сцена одного такого жестокого убийства включена в фильм).
Поезд с горящим вагоном останавливается на железнодорожной станции. Здесь Номер Первый бросает вызов: он проедется на этом поезде, несмотря на зловещего машиниста (о котором среди бродяг давно ходит дурная слава, и которого Номер Первый давно собирался проучить). Постепенно новость облетает всю станцию, а затем и другие станции в стране. Делаются огромные ставки как на Машиниста, так и на Старого Бродягу.
Вскоре поезд отправляется в путь. Номер Первый, благодаря своему огромному опыту и ловкости, успешно прячется от Машиниста, который осматривает поезд с особой тщательностью, вооружившись целым арсеналом садистских инструментов, и как никогда готовый на убийство. Однако со временем Старый Бродяга узнаёт, что Сигарета тоже решил принять участие в пари. Несмотря на все попытки отговорить парня, Сигарета хочет остаться на поезде.
Далее по ходу действия фильма Сигарета очень мешает старому бродяге. Вдвоём прятаться намного труднее, к тому же молодой парень из-за недостатка опыта привлекает к себе слишком много внимания. Иногда он оказывает старику небольшую помощь, но в целом его присутствие причиняет только вред. Номер Первый прямо говорит Сигарете об этом и относится к нему с презрением. Они выживают на поезде по принципу «каждый сам за себя».
Из-за отягощающего присутствия Сигареты, который часто ведёт себя неправильно, двое бродяг терпят различные бедствия и неудачи. Несколько раз им приходится сойти с поезда, а затем догонять его с помощью разных ухищрений. При этом Номер Первый всегда сохраняет невозмутимость и уверенность в себе, а Сигарета, попав в экстремальную ситуацию, начинает теряться и паниковать. Показательно, что Номер Первый всегда приходит Сигарете на выручку, неважно какой ценой, а Сигарета таким качеством вовсе не отличается.
В финале фильма происходит решающая битва между старым бродягой и машинистом. Это очень жёсткая, неистовая схватка, которая происходит на тесном пространстве открытого вагона. Она заканчивается победой Номера Первого, который тяжело ранит машиниста и сбрасывает его с поезда. Впрочем, машинист при этом остаётся в живых и кричит вслед удаляющемуся поезду, что «схватка ещё не окончена».
Сигарета, который в страхе наблюдал за битвой, ни разу не придя на помощь старому бродяге, радостно выходит на открытый вагон и начинает строить восторженные планы о том, что вдвоём они могли бы стать отличной командой и, например, «захватить Мексику».
В ответ на это Номер Первый злобно цедит сквозь зубы: «Парень, у тебя нет вкуса», и сбрасывает Сигарету с поезда в грязный пруд. Затем старый бродяга кричит ему «У тебя есть кураж, но нет сердца, а нужно и то и другое. А доброте даже я тебя не смогу научить».
Номер Первый стоит на поезде, который быстро уходит вдаль.
В ролях
Напишите отзыв о статье "Император Севера"
Ссылки
- «Император Севера» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v90422 Император Севера] (англ.) на сайте allmovie
- [www.rottentomatoes.com/m/10002728-emperor_of_the_north/ Император Севера] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [www.film.ru/afisha/movie.asp?vg=89001 «Император Севера» на сайте Фильм. Ру]
|
||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Император Севера
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
