Inazuma Eleven (манга)
| Inazuma Eleven
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;"> </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Манга</th></tr><tr><th style="">Автор</th><td class="" style=""> Тэнъя Ябуно </td></tr><tr><th style="">Издатель</th><td class="" style=""> «Сёгакукан» </td></tr><tr><th style="">Публикуется в</th><td class="" style=""> CoroCoro Comic </td></tr><tr><th style="">Аудитория</th><td class="" style=""> кодомо </td></tr><tr><th style="">Публикация</th><td class="" style=""> 2008 год — 2011 год </td></tr><tr><th style="">Томов</th><td class="" style=""> 10 </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Аниме-сериал</th></tr><tr><th style="">Режиссёр</th><td class="" style=""> Кацухито Акияма </td></tr><tr><th style="">Студия</th><td class="" style=""> OLM, Inc. </td></tr><tr><th style="">Телесеть</th><td class="" style="">
</td></tr><tr><th style="">Премьерный показ</th><td class="" style=""> 5 ноября 2008 года — 27 апреля 2011 года </td></tr><tr><th style="">Серий</th><td class="" style=""> 127 </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Анимационный фильм </table> Inazuma Eleven (яп. イナズマイレブン инадзума ирэбун)[1] — манга, созданная художником Тэнъя Ябуно[ja] на основе одноимённой игры производства компании Level-5 и выпускавшаяся в ежемесячном журнале для детей «CoroCoro Comic» в 2008–2011 годах. Сюжет повествует о юном капитане школьного футбольного кружка Мамору Эндо, мечтающим пойти по стопам своего деда — известного футболиста. Основанный на манге телевизионный аниме-сериал произвводства компании OLM, Inc., показ которого прошёл по телеканалу TV Tokyo одновременно с выпуском манги, состоит из 127 получасовых серий, скомпонованных в три сезона. Также был снят полнометражный фильм Inazuma Eleven: Saikyō Gundan Ogre Shūrai выпущенный в 2010 году. В 2011 году начался премьерный показ продолжения оригинального сериала — Inazuma Eleven GO. Манга и аниме были отмечены премиями. Манга стала лауреатом двух премий: в 2010 году — премии издательства «Коданся», а в 2011 — премией издательства «Сёгакукан» в категории «произведения для детей». Аниме в 2010 году стало победителем гран-при журнала «Animage» в номинациях «лучшее аниме» и «лучший мужской персонаж» (Итирота Кадзэмару). СодержаниеСюжетСюжет сериала разворачивается в альтернативном мире, где игра в футбол переплелась с магическими способностями игроков. Небольшая футбольная команда средней школы Раймон, расположенной в городке Инадзума, имеет в своём составе лишь семь игроков. Команде дают возможность сыграть матч с сильной командой училища Тэйкоку, выигрывавшей в течение сорока лет престижный межшкольный чемпионат «Футбольный рубеж». Капитан команды, вратарь Мамору Эндо, мальчуган, ставший благодаря своему якобы покойному деду ревностным поклонником футбола, должен набрать новых игроков и продвинуться в чемпионате настолько далеко, насколько возможно. Ему удаётся нанять четырёх игроков: Кусукэ Мацуно, Дзина Кагэно, Итироту Кадзэмару и Какэру Мэганэ. Сразу после начала матча с Тэйкоку разница в профессионализме команд становится очевидной, и, когда Тэйкоку забивает Раймону девятнадцатый гол и Мэганэ в отчачянии покидает поле, недавно переведённый в Раймон ученик Сюя Гоэндзи, переставший играть в футбол по семейным обстоятельствам, не выдерживает и добивается того, что лишает команду Тэйкоку дара речи и они признают своё поражение. Команда сталкивается с многими трудностями, преодолеть которые им помогает тренер Сэйго Хибики. Их первым соперником становится команда училища Тэйкоку в лице тренера Рэйдзи Кагэямы и талантливого капитана Юто Кидо. Позднее Юто Кидо присоединяется к команде Раймон перед матчем с командой средней школы Сэмбаяма, желая свести счёты с командой «Дзэусу», нанёсшей Тэйкоку разгромное поражение у него на глазах. Раймон противостоит «Дзэусу», возглавляемой капитаном Афроди и тренером Рэйдзи Кагэямой, и побеждает. Сразу после «Футбольного рубежа» появляется некая команда училища Элия, игроки которой выдают себя за пришельцев. Команда второго ранга «Джимини Шторм», во главе с капитаном Рейзе разрушает среднюю школу Раймон и множество других школ, после чего раймонцы решают пресечь этот произвол. После первого матча с «Джимини Шторм» некоторые игроки Раймона попадают в больницу, а остальные, под руководством нового тренера Хитомико Киры, продолжают борьбу с училищем Элия. После поражения команды «Джимини Шторм» появляется новая, более сильная команда первого ранга «Ипсилон». После нескольких неудач Раймон всё-таки одерживает победу и над ними, после чего появляется команда высшего ранга «Сверкающий Алмаз», которая вскоре объединяется с командой «Выдающихся». Во время последней игры с командой «Хаос» матч останавливает капитан самой сильной команды академии Элия «Генезис» Хирото Кияма, и все игроки исчезают. С каждым разом к Раймону присоединяются всё больше новых игроков с целью помочь одолеть «пришельцев». И вот наступает матч с командой «Генезис». До матча узнаётся, что тренер Хитомико является сестрой Киямы и дочерью Сэйдзиро Киры, нашедшему метеорит Элия, упавший на Землю 10 лет назад, и использовавший его в качестве создания сверхсильной армии. В конце концов «Генезис» проигрывает Раймону, и игроки возвращаются домой. В средней школе Раймон игроки встречают бывшего лакея Сэйдзиро Киры, Киндзаки, забравшего с собой «остатки» от метеорита и создавшего команду «Повелители Тьмы», состоявшую из игроков Раймона, по тем или иным причинам вынужденных оставить друзей на время битвы с училищем Элия. Матч окончился ничьёй. Через несколько месяцев начинается чемпионат под названием FFI (Football Front International, Международный футбольный рубеж) и собирается команда для представительства на этом чемпионате Японии. Команда «Инадзума Джапан» состоит из нескольких игроков Раймона и их друзей из других школ. Тренером на это время становится Мития Кудо. «Инадзума Джапан» встречают на своём пути множество соперников, новых друзей и старых знакомых. По пути чемпионата узнаётся, что дедушка Мамору, Дайсукэ Эндо, по-прежнему жив и находится где-то на Островах Футбола (месте проведения чемпионата), позже выясняется, что он — тренер котарльской[2] команды «Литтл Джайгент», с которой «Инадзума Джапан» играли в финале. Вскоре «Инадзума Джапан» одерживают победу на FFI и мировое первенство. Список персонажей
История созданияМузыка для сериала была написана Ясунори Мицудой. Аниме включает в себя шесть открывающих заставок, песни для которых были написаны Тору Ямасаки, Хиро Ямасаки и KMC и исполнены группой T-Pistonz+KMC: «Tachiagariyo!» (1–26 серии), «Maji de Kansha!» (27–54 серии), «Tsunagariyo!!» (55–67 серии), «Katte Nakou Ze!!» (68–88 серии), «GOOD Kita!» (89–107 серии) и «Bokura no Goal!» (107–127 серии). Серии завершают семь закрывающих заставок. Первые шесть были исполнены идол-группой Berryz Kobo, из которых первая «Seishun Oden» (1–26 серии) была написана Такаси Аоки на стихи Тору Рэйсоры, а остальные — «Seishun Bus Guide» (27–50 серии), «Ryuusei Boy» (51–67 серии), «Otakebi Boy WAO!» (68–87 серии), «Maji BOMBER!!» (88–102 серии) и «Shining Power!» (103–112 серии) — музыкальным продюсером группы, Цунку. Последняя закрывающая заставка, «Mata ne… no Kisetsu» (113–127), была написана Тору Ямасаки и KMC и исполнена озвучивающими актёрами сериала от имени своих персонажей. НаградыМанга
Аниме
Напишите отзыв о статье "Inazuma Eleven (манга)"ПримечанияСсылки
В базе данных
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Отрывок, характеризующий Inazuma Eleven (манга)
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
