Автохтонизм

Автохтонизм (в Европе и США используется иной термин — Indigenism) — идеология или социальное учение, отстаивающая генетическую и/или языковую непрерывность исторического развития населения той или иной территории. Автохтонизм получил широкое распространение в Европе в XVIII — первой половине XX века вместе с ростом национального самосознания и оказал влияние на многие общественные науки, в которых противопоставлялся «миграционизму» (гипотезе о том, что исторические культурные изменения могли быть связаны с миграцией населения, сменой этноса и/или языка на определённой территории) и «инвазионизму» (гипотезе о вторжениях и истреблении коренного населения как причинах культурных изменений). В связи с постоянными территориальными спорами европейских держав в указанный период автохтонизм приобрёл идеологическое и политическое значение. В российской исторической науке частными проявлениями автохтонизма были антинорманизм (гипотеза о преобладании славянского элемента среди варягов), гипотезы об автохтонности славянского населения в доисторический период (Б. А. Рыбаков и др.).

После заключения соглашений о неизменности европейских границ автохтонизм постепенно теряет значение в Европе, однако всё ещё силён в странах Восточной Азии, Африки и Южной Америки.

Разновидности политического автохтонизма

• Аборигенный автохтонизм:
  • Панславизм
  • Постколониальный этноцентризм: афроцентризм, негритюд

• «Теории непрерывности»:
  • хорватский иллиризм
  • кельтский национализм
  • македонизм (см. македонские славяне)
  • теория палеолитической непрерывности (Марио Алинеи, Брайан Сайкс)
  • теория непрерывности ведийского народа в индийском национализме
  • турецкий анатолизм (теория непрерывного присутствия тюрков на Ближнем Востоке)

Миграционизм

Миграционизм получил широкое распространение в процессуальной археологии 1960-1970 гг. для объяснения культурных изменений в доисторической Европе эпохи неолита и бронзового века.

См. также

• Аборигены
• Автохтонность
• Декларация о правах коренных народов
• Доктрина открытия
• Индихенизм

Литература

• Churchill Ward. From a Native Son. — Boston: South End Press, 1996. — ISBN 0896085538.
• Ronald Niezen, The Origins of Indigenism — Human Rights and the Politics of Identity, University of California Press (2003), ISBN 978-0-520-23554-0.
• Richard Borshay Lee, «Twenty-first century indigenism», Anthropological Theory, Vol. 6, No. 4, 455—479 (2006)

Ссылки

• indigenist.blogspot.com/ (South American «indigenism»)
• [www.infoshop.org/wiki/index.php/Indigenism Indigenism] at the Infoshop OpenWiki

Отрывок, характеризующий Автохтонизм

– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]