Индейцы

Индейцы

Численность и ареал
Всего: св. 48 000 000 Перу Перу:   14 млн Мексика Мексика:   10,1 млн Боливия Боливия:   6 млн Гватемала Гватемала:   5,4 млн Эквадор Эквадор:   3,4 млн США США:   2,5 млн Колумбия Колумбия:   1,4 млн Канада Канада:   1,2 млн Бразилия Бразилия:   700 000 Чили Чили:   692 000 Аргентина Аргентина:   600 000 Венесуэла Венесуэла:   524 000 Никарагуа Никарагуа:   443 847 Панама Панама:   204 000 Парагвай Парагвай:   95 235 Сальвадор Сальвадор:   ~70 000 Коста-Рика Коста-Рика:   60 000 Белиз Белиз:   ~50 000 Пуэрто-Рико Пуэрто-Рико:   ~20 000 Суринам Суринам:   5000
Язык	индейские языки
Расовый тип	американоидный

Пояснения к схеме: принадлежность к племени.

1. Алеуты
2. Колоши
3, 4. Инуиты (эскимосы, женщина и мужчина)
5. Ковичины (район Ванкувера)
6. Кроу
7. Черноногие
8. Оджибвеи
9, 10. Пайюты (женщина и мужчина)
11. Шошоны
12. Сиу
13. Пауни
14. Манданы
15. Апачи
16. Пуэбло
17. Мешика (Мексика)
18. Майпуре
19. Камбеба
20. 21. Ботокуды (мужчина и женщина)
22. 23. Тукуна (мужчина и женщина)
24. Миранья
25. Перуанец из Серро-де-Паско
26. Чилиец-креол из района Чилоэ
27. Кечуа
28. Абипоны
29. Мохо (Боливия)
30. Пуэльче (Аргентина)
31. Патагонец
32. Арауканец
33. Огнеземельцы

Инде́йцы — общее название коренного населения Америки (за исключением эскимосов и алеутов). Название возникло от ошибочного представления первых европейских мореплавателей (Христофора Колумба и др.) конца XV века, считавших открытые ими заатлантические земли Индией. По антропологическому типу индейцы принадлежат к американоидной расе. Общая приблизительная численность индейцев в Америке — свыше 30 млн чел. (оценка на середину 1960-х гг.). По данным на начало XXI века, их общая численность превышает 60 млн чел., а с учётом так называемых детрибализованных индейцев (утративших племенную принадлежность) — около 75 млн чел. Ныне существует около 1 тысячи индейских народов, а в конце XV века было около 2200.

История

См. также: Палеоиндейцы

Согласно данным генетических исследований Мичиганского университета, предки современных индейцев и эскимосов переселились в Америку из северо-восточной Азии через так называемый «Берингийский мост» — древний широкий перешеек между Америкой и Азией на месте нынешнего Берингова пролива, исчезнувший более 12 тыс. лет назад. Миграция продолжалась в промежутке между 70 тыс. лет до н. э. и 12 тыс. лет до н. э. и имела несколько независимых друг от друга волн. Уровень культуры первых переселенцев соответствовал позднепалеолитической и мезолитической культурам Старого Света. Расселение индейцев по обоим континентам и освоение ими новых земель тянулось многие тысячелетия.

Международная группа исследователей, в которую входили сотрудники Института цитологии и генетики СО РАН, пришла к выводу, что генетической родиной первых американцев следует считать Алтай. Примерно 20-25 тыс. лет назад оттуда, по всей видимости, вышли предки индейцев (а также, вероятно, чукчей, коряков и др.), расселившиеся по Сибири и в конечном итоге добравшиеся до Америки. В Y-хромосоме южных алтайцев исследователи обнаружили уникальные мутации, присутствующие в ДНК коренных американцев и известные как линия Q. Взгляд с митохондриальной стороны дал аналогичные результаты.

До европейской колонизации (началась в XV веке) большинство племён Северной и Южной Америки находилось на различных стадиях общиннородового строя: у одних господствовал материнский род (ирокезы, мускоги, хопи, многие племена бассейна р. Амазонка и др.), у других формировался отцовский род (племена северо-запада и юго-запада Северной Америки, многие племена Южной Америки). Часть народов стояла на различных стадиях перехода от родового к классовому обществу. Индейцы Центральной и Южной Америки (ацтеки, майя, инки) жили уже классовыми обществами.

Культура

В Северной Америке проживало около 400 племён индейцев. Все они говорили на разных языках и не имели письменности. Однако в 1826 году вождь племени чероки — Секвойя создал слоговую азбуку чероки, а в 1828 начал издавать газету «Чероки Феникс» на языке чероки. Степные индейцы пользовались пиктографическим письмом. Также существовали межплеменные жаргоны, к которым относят общий торговый язык чикасо — «мобиле». Некоторые племена широко пользовались «языком сигналов» или «языком жестов». Основными инструментами языка сигналов являлись условные передвижения пешком или верхом, зеркала. Для общения использовались и вампумы, которые при необходимости служили индейцам в качестве денег.

Хозяйство индейцев диктовалось условиями климата и местности, где они проживали, а также уровнем их развития. Индейцы занимались охотой, собирательством, а оседлые племена к тому же занимались земледелием. В северных районах индейцы охотились на морского зверя. С появлением европейцев на континенте у индейцев появились лошади и огнестрельное оружие, которые сделали охоту на бизонов более лёгкой и быстрой. Весьма распространённым продуктом питания являлся пеммикан, приготовлением которого занимались исключительно женщины.

Индейцы выращивали сельскохозяйственные культуры и разводили домашних животных (в первую очередь это характерно для цивилизаций Мексики и Южной Америки).

Религиозные верования индейцев в прошлом — различные родоплеменные культы (шаманизм, культ личных духов-покровителей, пережитки тотемизма и др.). У современных индейцев эти культы сохранились лишь у племён, живущих в отдалённых и малодоступных районах Америки (бассейн р. Амазонка и др.), большинство же индейцев восприняло христианство: в Южной Америке главным образом католицизм, а в Северной Америке преимущественно различные направления протестантизма.

Также встречаются и индейцы-иудеи, что в своё время дало развитие псевдо-гипотезе об иудейском происхождении индейцев. Об этом упоминает Милослав Стингл в книге «Индейцы без томагавков». Одну такую индейскую отомийскую деревню (Вента Приета в Центральной Мексике) посетил Эгон Эрвин Киш и интересно рассказал о ней в своей книге «Находки в Мексике» («Objevy v Mexiku»), в главе «Звезда Давида над индейской деревней». Индейцы, а ещё чаще метисы (особенно в Мексике) воспринимали веру Моисееву от еврейских жителей латиноамериканских городов, когда те в пору антисемитских погромов укрывались в индейских деревнях.

Традиция изготовления керамики у индейцев как Северной, так и Центральной и Южной Америки возникла задолго до контакта с европейцами, а местные стили керамики были весьма разнообразны. При этом ни одна доколумбова культура не имела гончарного круга, (что можно связать с отсутствием у индейцев колеса). По этой причине все известные археологам и этнографам виды индейской керамики вылеплены вручную с использованием ряда традиционных технологий: скульптурного моделирования, лепки по форме или каркасу, лепки из глиняного шнура, формовки лопаткой. Помимо керамических сосудов, различные индейские культуры изготавливали также глиняные статуэтки, маски, другие ритуальные предметы.

В палеоиндейский период — комплексы Ненана и Денали на Аляске (палеоарктическая традиция). Начиная с архаического периода Арктику заселяют пришедшие с более поздней волной миграции представители арктической расы: алеуты, инуиты, инупиаты и юпики.

Языки

Интересный факт

На индейских языках в Википедии сейчас написано:
статья на языке крик
статей на чоктавском языке
статей на языке кри
статей на языке чероки
статей на шайеннском языке
статей на языке навахо
статей на языке науатль
статей на языке кечуа

Индейские языки чрезвычайно раздроблены, количество известных языковых семей достигает 200. Из предлагавшихся лингвистами в различные годы макросемей индейских языков лишь немногие получили надёжную фактологическую поддержку (например, пенутийская гипотеза). Языки на-дене стоят особняком от других индейских языков по своей грамматике и фонетике, и в то же время обнаруживают сходство с енисейскими языками.

Искусство

См. также: Живопись индейцев

См. также: Одежда индейцев

В Центральной Америке и в области Анд ко времени европейской колонизации существовала высокоразвитая художественная культура, уничтоженная завоевателями (см. Мексика, Гватемала, Гондурас, Панама, Колумбия, Перу, Боливия, Ацтеки, Инки, Майя, Миштеки, Ольмекская культура, Сапотеки, Тольтеки).

Искусство многочисленных племён, находившихся на стадии первобытно-общинного строя, было тесно связано с бытом и материальным производством; оно отразило наблюдения охотников, рыболовов и земледельцев, воплотило их мифологические представления и богатство орнаментальной фантазии.

Многообразны типы индейских жилищ: навесы, заслоны, куполообразные шалаши (вигвамы лесных охотников Канады), конические палатки (типи индейцев Великих равнин Канады и США) из жердей, крытых ветками, листьями, циновками, шкурами и т. д.; глиняные или каменные хижины в горных районах Южной Америки; общинные жилища — дощатые дома на северо-западе Северной Америки; крытые корой каркасные «длинные дома» в районе Великих озёр; каменные или сырцовые дома-селения (пуэбло) на юго-западе Северной Америки.

Резьба по дереву, особенно богатая на северо-западном побережье Северной Америки (полихромные тотемные и намогильные столбы с переплетением реальных и фантастических изображений), встречается и у ряда южноамериканских племён. Широко были распространены плетение, ткачество, вышивка, изготовление украшений из перьев, керамической и деревянной утвари и фигурок. В росписях известны и фантастические изображения, и богатый геометрический орнамент, и военные и охотничьи сцены (рисунки индейцев Великих равнин на типи, бубнах, щитах, шкурах бизонов). Самобытное искусство индейцев в ряде стран (США, Канада, Уругвай, Аргентина и др.) практически угасло; в других странах (Мексика, Боливия, Гватемала, Перу, Эквадор и др.) оно стало основой народного искусства колониального периода и нового времени.

Мифология

У индейцев Центральной Америки основное место в мифологии занимали мифы о возникновении огня и происхождении людей и животных. Позднее в их культуре появились мифы о каймане — покровителе пищи и влаги и добрых духах растений, а также мифы, присущие всем видам мифологий — о сотворении мира.

Когда индейцы стали широко использовать в земледелии культуру маиса, появились мифы о верховном женском божестве — «богине с косами». Интересно, что у богини нет имени, и её название принимается лишь условно, являясь примерным переводом. Образ богини объединяет представление индейцев о духах растений и животных. «Богиня с косами» является одновременно олицетворением и земли, и неба, и жизни и смерти.

Вклад индейцев в мировую цивилизацию

См. также: Колумбов обмен

Народы мира переняли от индейцев возделывание кукурузы (маиса), картофеля, томата, подсолнечника, маниока, какао, хлопчатника (также был известен в Индии, но индийские виды сейчас намного менее распространены), табака, перца, фасоли, арахиса, агавы, ряда видов бобовых, кабачков и других культур.

Распространение картофеля в Евразии значительно сократило голод (включая регионы, где погодные условия нестабильны или земледелие затруднено, в том числе Камчатка и Гималаи), в дальнейшем кукуруза помогла создать стабильную кормовую базу для скота.

Индейцы разводили домашних животных, из которых ныне широко распространены домашняя индейка и морская свинка. Среди птиц, одомашненных индейцами — мускусная утка. Они приручали попугаев ара, использовали в качестве вьючных животных и для шерсти лам и альпак (ныне разводятся в первую очередь ради шерсти), а также разводили несколько пород собак, некоторые из которых прекратили существование, тогда как другие продолжают культивироваться в разных странах.

Некоторые традиционные индейские культуры были вытеснены культурами Старого Света, например, ангурия — огурцом.

После фундаментальных открытий в психологии и социологии к культуре индейцев стремительно возрос интерес. Французские антропологи Леви-Брюль и Леви-Стросс через призму индейцев исследовали сознание современного человека. Карл Густав Юнг и его последователи (Джозеф Кэмпбел) занимался исследованием подсознательного и архетипов на базе индейских мифов. Свою роль в популяризации индейской культуры сыграли исследователи наркотических состояний Гроф, Кастанеда и другие. На волне психоделической революции интерес к традиционным культурам индейцев, где широко использовались галлюциногены, существенно возрос.

Североамериканские индейцы как источник образов сильно повлияли на романтическое направление в литературе и кинематографе.

Культурно-исторические области

Северная Америка

К началу европейской колонизации в Америке сложилось несколько культурно-исторических областей:

1. Арктическая область морской охоты (эскимосы и алеуты).
2. Индейцы Субарктики — Север Канады и внутренняя часть Аляски — алгонкинские и атапаскские племена, основной источник существования которых — охота на оленя-карибу и рыболовство.
3. Индейцы Северо-западного побережья специализировались в рыболовстве и морской охоте (хайда, тлинкиты, вакаши, салиши и др.).
4. Индейцы Калифорнии были собирателями желудей, занимались охотой и рыболовством.
5. Индейцы Вудленда и индейцы Юго-востока США (восточная части нынешней территории США) — племена оседлых земледельцев (восточные алгонкины, ирокезы, крики).
6. Индейцы Великих равнин — после открытия Америки в степной зоне сложилась культура конных охотников на бизонов (сиу-лакота, черноногие, сарси, гровантры, ассинибойны, кроу, осейджи, канза, манданы, хидатса, арикара, арапахо, шайенны, кайова, кайова-апачи, команчи, липаны, пауни, кэддо, уичита).
7. Индейцы Юго-запада США (современные штаты Нью-Мексико, Аризона, Юта, Колорадо) — здесь была область развитого земледельческого хозяйства с применением искусственного орошения (пуэбло, пима); здесь же после колонизации возникла скотоводческая культура навахо, заимствовавших многое у соседних земледельческих племён.
8. Индейцы Плато
9. Индейцы Большого бассейна

Латинская Америка

1. Наиболее значительного развития в доколумбовой Америке достигли индейцы Центральной Америки и Анд. В этих районах преобладало земледельческое хозяйство с различными системами земледелия от подсечно-огневой (майя) и до сложной орошаемой (ацтеки) и террасной (Империя Инков); издревле выращивались маис, бобовые, тыква, подсолнечник, какао, агава, табак, хлопчатник, в Андах — картофель. Здесь начали развиваться скотоводство (лама и альпака в Андах) и металлургия. Сложились очаги высокой культуры, возникли крупные рабовладельческие города-государства.
2. В тропических частях Южной Америки (бассейны Амазонки и Ориноко и Бразильское плоскогорье) обитали племена, занимавшиеся мотыжным земледелием (культивировали преимущественно маниок и маис), а также индейцы, жившие охотой и собирательством (араваки, карибы, тупи-гуарани, же).
3. Много общего с культурой индейцев североамериканских степей имели охотничьи племена аргентинской Пампы и Патагонского плоскогорья, ставшие в XVII—XVIII веках конными охотниками на гуанако (с помощью лассо и бола).
4. На крайнем юге Южной Америки и на островах Огненной Земли местные индейцы (она, ямана, алакалуфы) вели полукочевую жизнь примитивных рыболовов, охотников, собирателей морских моллюсков.

Колонизация

Европейская колонизация прервала естественный ход развития индейцев. Большое число индейцев Северной Америки было истреблено колонизаторами, многие племена переселены из традиционных мест обитания в резервации США и Канады. Так, в 1830 году, согласно Закону о переселении индейцев, принятому Конгрессом США, индейцы Атлантического побережья были депортированы в Оклахому, где основная их масса погибла от голода и эпидемий. По официальным подсчётам Бюро переписи населения США, в Индейских войнах в период между 1775 и 1890 годами погибло 45 000 индейцев. Численность индейцев, населявших нынешнюю территорию США и Канады, сократилось с 2—4 миллионов в период до начала масштабной европейской колонизации до 200 тысяч к началу XX века. Только на крайнем севере материка местные индейцы продолжают вести традиционную полукочевую жизнь: они занимаются звероловством и сильно зависят от скупщиков пушнины. Значительная часть индейцев США была ассимилирована американцами. В Латинской Америке многие племена индейцев также были уничтожены (индейцы Вест-Индии, Уругвая, Аргентины). Лишь незначительная часть индейцев сохранила свой культурно-бытовой уклад (в глухих районах бассейна реки Амазонки, где ныне имеется несколько десятков общин, живущих без контактов с внешним миром). В целом ряде латиноамериканских стран индейцы явились важным компонентом сложения современных наций (мексиканцы, гватемальцы, парагвайцы, перуанцы и др.). В некоторых странах языки индейцев бытуют наряду с испанским (кечуа — в Перу, Боливии, Эквадоре; гуарани — в Парагвае, где он является вторым официальным языком).

Племена

Северная Америка	Племена
Субарктическая зона	кучины, коюконы, ингалики, танайна, танана, небесна, атна, слейви, тличо, чипевайан, часть кри, инну и многие другие
Северо-восточные леса	гуроны, ирокезы, оджибве, оттава, майами, могикане, делавары, шауни и многие другие
Юго-восточные леса	чероки, чокто, чикасо натчез, крики, семинолы и многие другие
Великие равнины	черноногие, шайенны, команчи, пауни, сиу, арапахо, кайова и многие другие
Северо-западное побережье	тлинкиты, цимшианы, хайда, нутка, квакиутли, береговые сэлиши и другие
Пустыни Юго-Запада	апачи, навахо, пуэбло (хопи, зуни и др.), пима, папаго и другие
Центральная Америка	майя, сапотеки, пурепеча, ацтеки, тотонаки, миштеки
Южная Америка	инки (кечуа, аймара), гуарани, арауканы, чибча (муиски), шипибо-конибо, теуэльче, варао, ботокудо и многие другие

Фотогалерея

• Portrait of Red Bird.jpg

  Красная птица — вождь племени сиу. 1908 год.

• Henookeku.jpg

  Девушка племени Виннебаго в традиционном костюме.

• Brazilian-Indians.jpg

  Индейцы Амазонии.

• Kaiapos.jpeg

  Индейцы Бразилии.

• Sequoyah.jpg

  Секвойя — вождь племени чероки.

• Chief sitting bull.JPG

  Сидящий Бык.

• William Notman studios - Sitting Bull and Buffalo Bill (1895) edit.jpg

  Сидящий Бык и Баффало Билл, 1885 год.

• EddiePlentyHoles.Sioux.1899.ws.jpg

  Индеец племени Лакота (ок. 1899).

• Captain Jack.jpg

  Капитан Джек — вождь индейского племени модоков.

• The indians.jpg

  Охота индейцев на бизонов. Художник Ч.Расселл.

• Argentine soldiers under Indian attack by Rugendas.jpg

  Индейские войны, Аргентина, Йоганн Мориц Ругендас

• Quechuawomanandchild.jpg

  Женщина-кечуа с ребёнком в Перу

• Jarabe Mixteco.jpg

  Миштеки, Мексика

• Índios isolados no Acre 12.jpg

  Неконтактные народы, Бразилия

Индейские памятники

• Мемориал Неистового Коня

См. также

• Геноцид индейцев
• Чанки (игра)
• Выход индейцев лакота из состава США
• Пау-вау
• Керамика индейцев
• Индейцы в США
• Индейцы Канады
• Индейцы Бразилии
• Краснокожие

Литература

• Индейцы Америки. Этнографический сборник. — М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1955. — 264 с.
• Иллюстрированная энциклопедия «Руссика». Расы и народы. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007. — 640 с. — ISBN 978-5-373-00654-5
• Стельмах В. Г., Тишков В. А., Чешко С. В. Тропою слёз и надежд: (Книга о современных индейцах США и Канады). — М.: Мысль, 1990. — 316 с. — ISBN 5-244-00330-5
• Уайт Д. М. Индейцы Северной Америки. Быт, религия, культура / Пер. с англ. — М.: Центрполиграф, 2006. — 251 с. — ISBN 5-9524-2347-7
• Куприенко С.А. [books.google.ru/books?id=vnYVTrJ2PVoC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Источники XVI-XVII веков по истории инков: хроники, документы, письма] / Под ред. С.А. Куприенко.. — К.: Видавець Купрієнко С.А., 2013. — 418 с. — ISBN 978-617-7085-03-3.
• Талах В.Н., Куприенко С.А. [kuprienko.info/talah-v-n-kuprienko-s-a-amerika-pervonachal-naya-istochniki-po-istorii-majya-naua-astekov-i-inkov/ Америка первоначальная. Источники по истории майя, науа (астеков) и инков] / Ред. В. Н. Талах, С. А. Куприенко.. — К.: Видавець Купрієнко С.А., 2013. — 370 с. — ISBN 978-617-7085-00-2.

Ссылки

• [www.slavicvoice.org/america/2011/07/28/native-americans/ Почему индейцы США выбирают самоубийство?]
• Стукалин, Юрий Викторович — писатель, автор ряда книг по истории и культуре индейцев.
• [www.mesoamerica.ru/ www.mesoamerica.ru] — сайт об индейцах.
• [curanderos.ru/shipibo.htm Шипибо-конибо — сайт об индейцах Амазонии.]
• [www.first-americans.spb.ru/main.htm Первые американцы.]
• [www.old-picture.com/indians-index-001.htm Большой архив фотографий индейцев различных племён]
• Веревочные игры индейцев [uzveli.info/spisok-figur Навахо] и [uzveli.info/spisok-figur-kvakiutl Квакиутль].
• [www.indiansworld.org/ www.indiansworld.org] — сайт об индейцах Америки.

Смешение рас и касты в испанских и португальских колониях

Негры <center>—— Европейцы —— Европейцы —— Индейцы —— Негры ↓ ↓ ↓ ↓ Мулат Креол Метис Самбо </center>

Отрывок, характеризующий Индейцы

– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.