Индженьери, Марко Антонио

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Марко Антонио Индженье́ри (итал. Marc'Antonio Ingegneri, также варианты Ingegnieri, Ingignieri, Ingignero, Inzegneri; 1535 или 1536, Верона — 1.07.1592, Кремона) — итальянский композитор. Несмотря на то, что Индженьери жил и работал преимущественно на севере Италии, по стилистическому родству с Палестриной его причисляют к Римской школе. Известен также как учитель Клаудио Монтеверди.





Очерк жизни и творчества

О первой половине жизни Индженьери биографических данных не сохранилось. Учился у Винченцо Руффо в Вероне и, возможно, у Киприана де Роре в Парме. Около 1570 г. переехал в Кремону, где впервые приобрёл известность как композитор и органист. В 1581 стал капельмейстером в кафедральном соборе Кремоны; в этой должности, вероятно, оставался до конца жизни.

Писал в различных жанрах церковной музыки. В традициях итальянского Ренессанса латинские мотеты на библейские и паралитургические тексты у Индженьери называются «духовными песнями» (Cantiones sacrae). Индженьери опубликовал 3 книги таких «песен» на 4, 5, 6 голосов и одну — на различное количество голосов (от 7 до 16; годы выпуска — 1576, 1581, 1589, 1591). В том же стиле написан сборник, опубликованный посмертно (1606) под названием «Вторая книга гимнов» (Liber secundus hymnorum), на четыре голоса. Мотеты на большое количество голосов (например, «Laudate Dominum» из Второй книги Sacrae cantiones, на 12 голосов) косвенно свидетельствуют о пышной полихорной традиции кафедрального собора Кремоны во времена Индженьери. К числу наиболее часто исполняемых мотетов относятся «Ecce quomodo moritum» и «O bone Jesu».

Индженьери — автор двух сборников («книг») месс (1573, 1587), в числе которых несколько пародийных месс в стилистике Палестрины[1], а также сборник из 27 четырёхголосных респонсориев Страстной недели (Tenebrae), в который (по литургической традиции) включил также обработки покаянного псалма «Miserere» и новозаветной песни «Benedictus» (1588)[2].

Основной жанр светской музыки — мадригал. Сохранились восемь сборников («книг») мадригалов на 4–6 голосов, напечатанных в 1572–1606 гг. Самая первая (хронологически) книга мадригалов Индженьери утеряна. Среди известных авторов мадригальных стихов — Петрарка, Тассо и Ариосто. В мадригальных книгах опубликовал также несколько инструментальных пьес, обозначив их как «французские канцоны» (canzoni francese per sonare).

Большая часть многоголосной музыки Индженьери написана в простой моноритмической (старогомофонной) фактуре, в соответствии с известным заветом Тридентского собора о максимальной отчётливости распеваемого текста. Этого завета более или менее придерживались все композиторы Римской школы, но особенно последовательно — именно Индженьери. Редким примером изощрённой имитационной полифонии у Индженьери может служить четырёхголосный мотет «Noe noe», в котором композитор применяет технику двойного канона.

Напишите отзыв о статье "Индженьери, Марко Антонио"

Примечания

  1. Например, мессы «Gustate et videte», «Susanne un jour», «Laudate pueri Dominum».
  2. Эти респонсории музыковеды долгое время приписывали Палестрине.

Издание сочинений

В 1994 году начато издание полного собрания сочинений Индженьери. Издание продолжается

  • Opera omnia. Vol. I/5: Sacrae cantiones senis vocibus decantandae. Lucca, 1994.
  • Opera omnia. Vol. II/3: Il terzo libro dei madrigali a cinque voci. Lucca, 1994.

Литература

  • Marc'Antonio Ingegneri e la musica a Cremona nel secondo Cinquecento: atti della giornata di studi (Cremona, 27 novembre 1992). Lucca: Libreria musicale italiana, 1995.
  • Paget L. The madrigals of Marc’Antonio Ingegneri // Musiek & Wetenschap, II/2 (1992), pp.1–28.
  • Paget L. The madrigals of Marc’Antonio Ingegneri. Diss. Univ. of London, 1995.
  • Paget L. Monteverdi as discepolo: harmony, rhetoric and psalm-tone hierarchies in the works of Ingegneri and Monteverdi // Journal of Musiclogical Research 15 (1995), pp.149–75.

Ссылки

  • [www.youtube.com/watch?v=pE7xv_cdfwI Респонсорий «Aestimatus sum»]
  • [www.youtube.com/watch?v=_Is0rBUUjAM Респонсорий «Tenebrae factae sunt»]
  • [www.youtube.com/watch?v=BroqHd5YBJ4 Мотет «O bone Jesu»]

Отрывок, характеризующий Индженьери, Марко Антонио

Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]