Иннес-Кер, Анна
Поделись знанием:
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
| Анна Иннес-Кер | |
| англ. Anne Innes-Ker | |
 Герцогиня Роксбург в 1913 году. | |
| Имя при рождении: |
Анна Эмили Спенсер-Черчилль |
|---|---|
| Род деятельности: |
герцогиня Роксбург, правительница гардеробной[en] королевы Виктории |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: | |
| Супруг: | |
| Дети: |
1. Маргарет (1875—1930) |
| Награды и премии: |
|
Анна Эмили Иннес-Кер, герцогиня Роксбург ((англ. Anne Emily Innes-Ker, Duchess of Roxburghe), в девичестве Спенсер-Черчилль (англ. Spencer-Churchill), 14 ноября 1854, Лондон, Англия, Великобритания — 20 июня 1923, там же) — дочь Джона Уинстона Спенсер-Черчилля, 7-го герцога Мальборо, супруга Джеймса Иннес-Кера, 7-го герцога Роксбург[en]. Правительница гардеробной[en] королевы Виктории.
Биография
Семья и ранняя жизнь
Леди Анна Эмили Спенсер-Черчилль родилась 14 ноября 1854 года, став четвертой дочерью в семье[1][2]. Отец — Джон Уинстон Спенсер-Черчилль, 7-й герцог Мальборо, консервативный политик, был лордом-председателем совета и лордом-лейтенантом Ирландии[en]. Мать — Анна Фрэнсис Вейн, дочь Чарльза Вейна, 3-го маркиза Логдондерри[en]. Кроме неё, в семье родилось два мальчика и пять девочек. Дети редко виделись с родителями, были на попечении нянь и гувернанток[3]. Братом Анны был Рэндольф Черчилль, позже ставший канцлером казначейства. Он был отцом премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля, что делает Анну его тёткой.
Брак
11 июня 1874 года Анна вышла замуж за шотландского аристократа Джеймса Иннес-Кера[en], старшего сына и наследника Джеймса Иннес-Кера, 6-го герцога Роксбург[en] и Сюзанны Стефании Дэлбиак[4]. В 1879 году сын унаследовал титул отца, став 7-м герцогом Роксбург. Скончался в 1892 году[5].
В 1883 году Анна была назначена правительницей гардеробной[en] королевы Виктории и служила в должности до 1885 года, когда её сменила Луиза Монтегю-Дуглас-Скотт, герцогиня Баклю[en]. В 1892—1895 годах она снова заняла прежнюю должность при королеве вместе с Анной Мюррей, герцогиней Аттол[en]. В 1906 году вдовствующая герцогиня Роксбург крестила новый и самый большой на тот момент корабль в мире RMS Mauretania[6]. Скончалась 20 июня 1923 года в Лондоне.
Дети
От брака с Джеймсом Иннес-Кером, 7-м герцогом Роксбург[en] родилось семеро детей:
- Маргарет Фрэнсис Сюзен (1875—1930) — супруга Джеймса Александра Эуинга (1857—1900), одна дочь;
- Генри Джон[en] (1876—1932) — женился на Мери Гоэлет (ум. 1937), один сын;
- Виктория Александрина (1877—1970) — вышла замуж за Чарльза Хайда Виллерса (1862—1947), имела детей;
- Изабелла (1879—1905) — вышла замуж за достопочтенного Гая Гренвиля Уилсона[en] (1877—1943), детей не было;
- Аластер Роберт (1800—19??) — женился на Анне Брис (18??—1959), американской наследнице, имел двух сыновей и дочь;
- Эвелин Анна (1882—1958) — вышла замуж за Уильяма Коллинса (1865—1948), имела дочь;
- Роберт Эдвард (1885—1958) — был женат дважды; первый раз на Шарлотте Жозефине Куни, развелись в 1935 году, вторым браком женат на Элеоноре Марии Вудхед (1887—1958), детей от обоих браков не было.
Напишите отзыв о статье "Иннес-Кер, Анна"
Примечания
- ↑ Lodge, 1877, p. 402.
- ↑ Lovell, 2011, p. 20.
- ↑ Lovell, 2011, pp. 18—20.
- ↑ Lodge, 1877, p. 510.
- ↑ Fox-Davies, 1895, p. 854.
- ↑ Forster, 2011.
Литература
- Forster, Margaret. [books.google.com/books?id=sDA7AwAAQBAJ& Churchill's Grandmama] : [рус.]. — London : History Press Limited, 2011. — 256 p. — ISBN 0752469479.</span>
- Fox-Davies, Arthur Charles. [books.google.com/books?id=KDw6AQAAMAAJ& Armorial Families: A Complete Peerage, Baronetage, and Knightage, and a Directory of Some Gentlemen of Coat-armour] : [рус.]. — London : T.C. & E.C. Jack, Grange Publishing Works, 1895. — P. 854. — 1086 p.</span>
- Lodge. [books.google.com/books?id=gLEKAAAAYAAJ& The Peerage and Baronetage of the British Empire as at Present Existing] : [рус.]. — London : Hurst and Blackett, Publishers, 1877. — P. 402, 510. — 892 p.</span>
- Lovell, Mary S. [books.google.com/books?id=igXGAgAAQBAJ& The Churchills: In Love and War] : [рус.]. — London : W. W. Norton & Company, 2011. — P. 18—20. — 624 p. — ISBN 0393342255.</span>
Ссылки
- [geneall.net/es/name/533239/anne-emily-spencer-churchill/ Anne Emily Spencer-Churchill] (исп.). — Профиль на Geneall.net.
- [www.thepeerage.com/p10633.htm#i106322 Lady Anne Emily Spencer-Churchill] (англ.). — Профиль на Thepeerage.com.
Отрывок, характеризующий Иннес-Кер, Анна
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
