Иннокентий (Просвирнин)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Иннокентий и фамилией Просвирнин.

Архимандрит Иннокентий
Род деятельности:	историк, археограф, филолог, редактор и педагог
Дата рождения:	5 мая 1940(1940-05-05)
Место рождения:	Омск, СССР
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Дата смерти:	12 июля 1994(1994-07-12) (54 года)
Место смерти:	Москва, Россия

Архимандри́т Инноке́нтий (в миру Анатолий Иванович Просвирнин; 5 мая 1940, Омск — 12 июля 1994, Москва) — архимандрит Русской православной церкви, церковный историк, археограф, филолог, редактор и педагог.

Биография

Родился 5 мая 1940 года в Омске в православной семье. С 10-летнего возраста начал прислуживать в Омском кафедральном соборе — был алтарником, а затем иподиаконом сначала у епископа Венедикта (Пляскина), позже — у епископа Вениамина (Новицкого).

В 1958 году поступил во второй класс Московской духовной семинарии. Через год после поступления Анатолий был призван в армию, служил в зенитных войсках в Азербайджане. После армии он вернулся в семинарию и закончил её в 1964 году.

В 1963 году Председатель Издательского отдела Московского Патриархата епископ Волоколамский Питирим (Нечаев) пригласил Анатолия работать в редакцию «Журнала Московской Патриархии».

Научные интересы Анатолия окончательно сложились во время его учёбы в академии в 1964—1968 годах: монашество, старчество, миссионерство, церковные архивы, издательская деятельность Церкви, книжность на Руси с древнейших времен. Свою первую научную работу, диссертацию «Введенская Оптина пустынь в истории русского монашества», за которую был удостоен за степени кандидата богословия, защитил по окончании академии в 1968 году и был оставлен в Московских духовных школах преподавателем истории Русской Православной Церкви. Одновременно он работал в «Журнале Московской Патриархии», заведуя в нём отделами проповеди и богословия.

Хотя его формальное образование ограничилось средней школой и Московской духовной семинарией и академией, познания его были значительными; как отмечал Сигурд Шмидт: «Он обладал счастливым даром находить Учителей и учиться у них — воспринимал так не только тех, с кем непосредственно общался, беседовал или чей жизненный подвиг созерцал воочию, но и тогда, когда мог познакомиться лишь с их нравственным и научным наследием».

4 февраля 1970 года Анатолий Просвирнин был рукоположен в сан диакона, а 22 февраля того же года — во пресвитера.

В конце 1975 года, уже будучи протоиереем, он был введён в состав редколлегии ежегодного сборника «Богословские труды», а в начале 1977 года назначен заместителем главного редактора по научной работе.

22 декабря 1977 года в Троице-Сергиевой Лавре был пострижен в монашество с именем Иннокентий в честь святителя Иннокентия (Вениаминова). В 1978 году был возведён в сан игумена, в 1981-м удостоен сана архимандрита.

Участвовал в подготовке многих изданий Московского Патриархата: Библии издания 1969 года и Нового Завета издания 1976 года; значителен его вклад в многотомное издание «Настольная книга священнослужителя» (1977—1988). Он участвовал в подготовке издания богослужебных Миней (месячных Миней), приуроченного к 1000-летию Крещения Руси; входил в творческую «Минейную группу», ему принадлежала инициатива включения многих служб русским святым в корпус месячных Миней и он сам выполнил всю работу над этими службами. Участвовал в работе над 10-томной «Иллюстрированной Русской Библией». Возглавлял работу группы учёных-архивистов над многотомной серией под общим названием «История Русской Православной Церкви в документах региональных архивов России» (аннотированный справочник-указатель); при его жизни вышел только 1-й том этого труда (издание Новоспасского монастыря, 1993).

После вынужденного ухода из московских духовных школ, два года, он состоял в братстве ставропигиального Успенского монастыря преподобного Иосифа Волоцкого и занимался там хозяйственными и реставрационно-восстановительными работами. Там же он создал научный центр — «Музей Библии», при котором продолжал активно заниматься издательской деятельностью. Плодом его трудов стало «Международное Волоколамское краеведческое общество», основанное им на базе Иосифо-Волоколамского монастыря. Ежегодно, начиная с 1990 года, в день памяти преподобного Иосифа он проводил научно-богословские конференции, посвященные истории Церкви и русской культуры.

В ночь на 1 апреля 1993 года в настоятельском корпусе подвергся нападению бандитов. В результате, тяжелая травма позвоночника, перелом ноги, бесчисленные раны на теле надолго приковали отца Иннокентия к постели. Отец Иннокентий так и не смог до конца восстановить здоровье.

В последний год жизни провел некоторое время в древнем Киккском монастыре на Кипре, совершил паломничество в дни праздников Рождества Христова и Богоявления во Святую Землю, молился на Голгофе и у Гроба Господня, побывал на священной горе Синай, в монастыре святой великомученицы Екатерины.

В последний год жизни он нашёл приют в Новоспасском ставропигиальном монастыре в Москве, ставшем и местом его упокоения. Он умер 12 июля 1994 года от острого сердечного приступа в келье епископа Порфирия (Успенского), которого считал своим духовным наставником. Отпевание было совершено 14 июля наместником монастыря архимандритом Алексием (Фроловым). Проститься с почившим к началу Божественной литургии в обитель прибыл её священноахимандрит Патриарх Алексий II. Могила отца Иннокентия находится напротив алтарной абсиды Спасского собора.

Российский учёный Сигурд Шмидт по поводу его кончины отмечал:

Кончина этого видного церковного деятеля — тяжёлая утрата и для наших гуманитарных наук, отечественной культуры. Хотя сам отец Иннокентий более всего ощущал себя священнослужителем и был одним из самых почитаемых в Москве духовных пастырей, его в нашей стране и за рубежом признавали как выдающегося знатока, исследователя и публикатора памятников письменности, историка культуры и историографа отечественной археографии. Архимандрит Иннокентий казался воплощением живой творческой связи современных гуманитарных наук с маги­стральными двухвековыми традициями изучения памятников истории и культуры нашего Отечества, восходящими к Евгению Болховитинову и его младшим современникам.

Память

В 2015 году о Иннокентии (Просвирнине) был выпущен документальный фильм «Ревнитель православного просвещения».

Литература

• [www.pravenc.ru/text/468751.html Иннокентий] // Православная энциклопедия. Том XXIII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2010. — С. 19-21. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-042-4
• Соломина О. Л. [www.stsl.ru/manuscripts/rusbiblia Архимандрит Иннокентий (Просвирнин) и предпринятое им издание Русской Библии].
• Иннокентий (Просвирнин), архим. Труды и дни архиепископа Димитрия (Самбикина. 1839—1908) // Московский журнал. — 2015. — № 6. — С. 44—54. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0868-7110&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0868-7110].
• Шмидт С. О. [www.vipstd.ru/cvet/index.php/m143/42-c/119-a Памяти архимандрита Иннокентия (Просвирнина)] // «Отечественные архивы», 1994, 6, с.117-120.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?3_2742 Иннокентий (Просвирнин)] на сайте «Русское православие»
• [www.tayninskoye.ru/voskresnye-besedy/besedy-2010-god/arhimandrit-innokentii-prosvirnin-.html Архимандрит Иннокентий (Просвирнин)] на сайте Храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Тайнинском
• [sv-scena.ru/Mistika-moskovskikh-kladbishch.s5467.html Мистика московских кладбищ]

Отрывок, характеризующий Иннокентий (Просвирнин)

Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.