Иннокентий (Смирнов)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Иннокентий и фамилией Смирнов.

Епископ Иннокентий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Епископ Пензенский и Саратовский
22 марта — 10 октября 1819
Предшественник:	Афанасий (Корчанов)
Преемник:	Амвросий (Орнатский)
Имя при рождении:	Иларион Дмитриевич Смирнов

Епископ Иннокентий (в миру Иларион Дмитриевич Смирнов; 30 мая (10 июня) 1784, Павлово, Богородский уезд, Московская губерния — 10 (22) октября 1819, Пенза) — епископ Русской православной церкви, епископ Пензенский и Саратовский, ректор Санкт-Петербургской духовной семинарии.

Канонизирован в августе 2000 года в лике святителей, память совершается 10 октября (по юлианскому календарю).

Биография

Родился в семье дьячка. С детских лет Иларион отличался исключительно кротким нравом, поэтому, когда он поступил в московскую Перервинскую семинарию, был прозван Смирновым за кротость и безукоризненное поведение.

Окончив Перервинскую семинарию лучшим учеником, Иларион был переведён в Лаврскую семинарию, где продолжил образование по классам: историческому, философскому, богословскому и иностранных языков.

В 1805 году, ещё до окончания семинарии, он, как один из способнейших воспитанников, был назначен учителем в начальном грамматическом классе этой же семинарии. Затем ему было поручено преподавать поэзию, одновременно он был катехизатором. С 1809 года он начал читать в семинарии курс философии и в это же время был назначен префектом семинарии.

13 октября 1809 года в Свято-Троицкой Сергиевой лавре Иларион был пострижен митрополитом Платоном в монашество с именем Иннокентий; на следующий день рукоположен во иеродиакона, затем — во иеромонаха.

6 августа 1810 года иеромонах Иннокентий был назначен игуменом Николаевского Угрешского монастыря, а 14 октября был переведён в московский Знаменский монастырь.

22 января 1812 года по представлению Комиссии духовных училищ ему было предложено место преподавателя богословия в Санкт-Петербургской духовной академии; 30 августа он был возведен в сан архимандрита.

В сентябре 1813 года архимандрит Иннокентий был утверждён ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии и профессором богословия, а также членом Комитета духовной цензуры, оставаясь в то же время преподавателем церковной истории в академии. Замечательна деятельность архимандрита Иннокентия как преподавателя церковной истории. Он не шёл по проторенному пути, а, по возможности, проверял исторические данные по их источникам. В результате неутомимых трудов в этой области он составил «Начертание церковной истории от библейских времен до XVIII в.», изданное в 1817 году и служившего полстолетия в качестве учебного пособия в церковных школах. Не менее важное значение имели его труды: «Богословие деятельное подлежательное и практическое», «Опыт изъяснения первых двух псалмов», «Изъяснение Символа веры». Его деятельность в распространении духовного просвещения была отмечена Комиссией духовных училищ — в 1814 году архимандриту Иннокентию была присвоена степень доктора богословия.

В 1813—1816 годах он также был настоятелем Сергиевой пустыни, затем — Юрьева монастыря.

7 апреля 1817 году он был назначен членом Главного правления народных училищ. Избран действительным членом Российской Академии.

Был деятельным противником модного тогда мистицизма и когда по должности духовного цензора он одобрил к печати книгу Е. И. Станевича «Плач на гробе младенца», под видом повышения он был назначен, без синодального избрания, епископом в Оренбург, что откровенно являлось ссылкой. По ходатайству Св. Синода в связи со слабым состоянием здоровья назначение было изменено на Пензу. 2 марта 1819 года хиротонисан в Казанском соборе Санкт-Петербурга во епископа Пензенского и Саратовского.

21 июня 1819 года епископ Иннокентий прибыл в Пензу. В августе 1819 года при поездке в Саратов он сильно заболел, 10 октября попросил совершить над ним таинство елеосвящения и по совершении этого священнодействия скончался. Погребение состоялось 13 октября 1819 года в Спасском кафедральном соборе (взорван в 1934 году; восстанавливается с 2011 года).

Причислен к лику святых Русской Православной Церкви для общецерковного почитания на юбилейном архиерейском соборе в августе 2000 года. Мощи хранятся в Успенском кафедральном соборе в Пензе.

Кавалер орденов Св. Владимира 2-й степени и Св. Анны 2-й степени.

Его «Сочинения сочинений (слова и письма) были изданы в двух частях, в 1821 и 1845 годах. Его учебник, «Церковная история» (1807), долгое время использовался в духовных семинариях.

Литература

• Иннокентий (Смирнов) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [dlib.rsl.ru/viewer/01002921622#?page=125 Иннокентий (Иларион Смирнов)] // Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Жмакин В., прот. Обличитель масонства: Жизнеописание святителя Иннокентия Пензенского. — М.: Изд-во сестричества во имя свт. Игнатия Ставропольского, 2006. — 192 с.
• [www.pravenc.ru/text/389623.html Православная энциклопедия. М., 2013. Т. XXII. С. 725—729]

Ссылки

• [drevo-info.ru/articles/7514.html Иннокентий (Смирнов)] на сайте «Древо»

Отрывок, характеризующий Иннокентий (Смирнов)

Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.