Иноки, Антонио
| Антонио Иноки |
Антонио Иноки (настоящее имя Кандзи Иноки, р. 20 февраля 1943) — японский профессиональный рестлер, функционер рестлинга, в прошлом боец смешанных единобороств, ныне предприниматель и политик. В 1990 году принял ислам, а в 2012 году сменил имя на Мухаммед Хусейн Иноки. Рост Иноки составляет 191 см, вес — 110 кг.
Своё прозвище взял в честь популярного в первой половине XX века бойца Антонио Рокка. На ринге дебютировал 3 сентября 1960 года[1] и на протяжении почти 40 лет был одной из главных звёзд реслинга различных японских брендов. Выступал также в американской WWE. В 1998 году ушёл с ринга и начал заниматься бизнесом и политикой. В 1989—1995 годах он был депутатом Палаты советников — верхней палаты японского парламента. Является основателем New Japan Pro Wrestling (NJPW), крупнейшей японской федерации профессионального рестлинга.
Напишите отзыв о статье "Иноки, Антонио"
Примечания
- ↑ Miyamoto, Koji [www.pwhf.org/halloffamers/bios/inoki.asp Antonio Inoki]. Professional Wrestling Hall of Fame and Museum. Проверено 22 мая 2011. [web.archive.org/web/20110514015619/www.pwhf.org/halloffamers/bios/inoki.asp Архивировано из первоисточника 14 мая 2011].
Отрывок, характеризующий Иноки, Антонио
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
