Институт биохимии имени А. Н. Баха РАН

Институт биохимии им. А. Н. Баха РАН (ИНБИ РАН)
Международное название	A. N. Bach Institute of Biochemistry Russian Academy of Sciences
Директор	чл.-к. РАН В. О. Попов
Расположение	Россия Россия, Москва
Юридический адрес	119071, г. Москва, Ленинский проспект, дом 33, строение 2
Сайт	[www.inbi.ras.ru i.ras.ru]

Институ́т биохи́мии им. А. Н. Баха РАН — научно-исследовательский институт в составе ФИЦ «Фундаментальные основы биотехнологии» РАН. До 2015 года являлся учреждением Российской академии наук. Проводит фундаментальные и прикладные научные исследования в области биохимии, а также в смежных областях физико-химической биологии, биотехнологии, биомедицины и других наук о жизни.

Институт биохимии АН СССР был организован решением Общего собрания АН СССР от 18 декабря 1934 года.

Руководство лабораториями и отдельными направлениями исследований осуществляли видные биохимики: А. Н. Бах, А. И. Опарин, В. А. Энгельгардт, А. Н. Белозерский, Н. М. Сисакян, А. Н. Теренин, А. А. Красновский, С. Е. Северин, В. Л. Кретович, В. Н. Букин, И. В. Березин, Д. Л. Талмуд, Б. А. Талмуд, М. Н. Любимова, А. И. Смирнов, З. В. Ермольева, Д. М. Михлин, Б. А. Рубин, Н. И. Проскуряков, А. Г. Пасынский, П. В. Афанасьев, Б. Н. Степаненко, Р. В. Фениксова, В. Б. Евстигнеев, А. А. Шмук, С. Д. Балаховский, С. М. Прокошев, Л. В. Метлицкий, А. Л. Курсанов, А. А. Баев, Б. Ф. Поглазов, А. М. Кузин, А. С. Спирин и другие.

В 1944 году институту было присвоено имя академика А. Н. Баха.

После смерти А. Н. Баха институт возглавлял его ученик и сотрудник академик А. И. Опарин (1946—1980).

В 2015 году на основе института путём интеграции Института микробиологии им. С. Н. Виноградского РАН и Центра «Биоинженерии» РАН создан Федеральный исследовательский центр «Фундаментальные основы биотехнологии» Российской академии наук.

Отрывок, характеризующий Институт биохимии имени А. Н. Баха РАН

– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.