Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН

26 ноября 1970 г. Президиум АН СССР принял решение об организации во Владивостоке Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Менее чем через год, 1 июля 1971 г. на базе существовавшего с 1954 г в Дальневосточном филиале имени В.Л. Комарова СО АН СССР небольшого Отдела истории и археологии был создан Институт. Его первым и бессменным руководителем на протяжении 20 лет был доктор исторических наук, профессор, академик Андрей Иванович Крушанов.

Именно его усилиями Институт истории за небольшой период времени стал признанным в стране центром дальневосточной исторической науки. А.И. Крушанов дал путевку в “большую науку” многим ученым и педагогам, которые сегодня определяют лицо исторической науки региона. Они работают не только в Институте истории, но практически в каждом вузе Дальнего Востока. С 1991 г. Институт возглавляет доктор исторических наук, профессор Виктор Лаврентьевич Ларин. Первые годы его руководства совпали со сложным периодом радикальных реформ в стране, повлекших за собой коренные изменения парадигмы общественно-политического и социально-экономического развития, что потребовало выдвижения новых научных идей, новых методологических подходов, переосмысления устоявшихся концепций, сохранения кадрового потенциала, концентрации его усилий на реализации приоритетных научных направлений исследований. Эти задачи были выполнены с минимальными потерями, что подтверждено положительными оценками комиссий по комплексной проверке Института (2003, 2008).

В институте в разные годы работали широко известные в России и за рубежом ученые – доктора исторических наук Ж.В. Андреева, А.Р. Артемьев, А.П. Деревянко, Н.В. Кочешков, Ю.А. Сем, Ф.В. Соловьев, И.Г. Стрюченко, Э.В. Шавкунов, В.Г. Щебеньков, кандидаты исторических наук В.Д. Леньков, Н.Б. Киле, Г.А. Отаина и др.

Отрывок, характеризующий Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН

– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.