Институт точной механики и вычислительной техники имени С. А. Лебедева

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Институт точной механики и вычислительной техники
им. С. А. Лебедева
Российской академии наук
(ОАО «ИТМиВТ»)
Международное название

Lebedev Institute of Precise Mechanics and Computer Engineering (IPMCE)

Основан

1948

Директор

А. В. Князев

Расположение

Москва
55°41′55″ с. ш. 37°34′00″ в. д. / 55.69874° с. ш. 37.56657° в. д. / 55.69874; 37.56657 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.69874&mlon=37.56657&zoom=14 (O)] (Я)

Юридический адрес

119991, Москва,
Ленинский проспект, д. 51

Сайт

[www.ipmce.ru ce.ru]

К:Научные институты, основанные в 1948 году

Открытое акционерное общество «Институт точной механики и вычислительной техники имени С. А. Лебедева Российской академии наук» (ИТМиВТ) — российская научная организация, бывшее федеральное государственное унитарное предприятие, преобразованное в ОАО 3 августа 2009 года. До этого момента подчинялось Федеральному агентству по промышленности (ФАП), упразднённому в мае 2008 года, затем — Министерству промышленности и торговли РФ, а по научной линии — Российской академии наук.

Оборот ФГУП ИТМиВТ в 2005 году составил 173 млн руб.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2927 дней]





Направления деятельности

Основные направления деятельности института:

Институт является головной организацией по разделу «Компьютерные технологии» федеральной программы «Национальная технологическая база».

Кафедра МФТИ

Институт является базовой кафедрой Факультета радиотехники и кибернетики МФТИ и ведёт подготовку студентов по специальности «Электронные вычислительные машины. Вычислительная техника». Кафедра подготовила несколько сотен высококлассных специалистов в области вычислительной техники.

Известные выпускники кафедры

История

Институт создан Постановлением № 2369 Совета Министров СССР от 29 июня 1948 года.

Институт был образован на базе трёх институтов АН СССР: института Машиноведения, Энергетического и Математического.

Из института машиноведения был выделен отдел точной механики во главе с академиком Н. Г. Бруевичем (переведены 13 сотрудников, в том числе д. т. н. Н. Е. Кобринский — исполняющим обязанности заместителя директора по научной части; к. т. н. М. Л. Быховский; А. У. Чепурнов; П. П. Головистиков); из Энергетического — лаборатория электромоделирования во главе с профессором Л. И. Гутенмахером (переведено 19 человек, в том числе В. Ф. Артюхов (зам. зав. лабораторией), Н. В. Корольков, В. В. Бардиж); из сотрудников Математического института образованы отдел приближённых вычислений (начальник отдела — Л. А. Люстерник; сотрудники: В. А. Диткин, М. Р. Шура-Бура, А. А. Бунатян, М. Г. Раппопорт и др.) и экспериментально-счётная лаборатория во главе с И. Я. Акушским[1].

2 сентября 1949 года в составе отдела точной механики была образована группа для проведения предварительных работ по быстродействующим цифровым математическим машинам в составе: М. Л. Быховский, В. И. Шестаков, К. С. Неслуховский, П. П. Головистиков.

В начале 1950 года директором ИТМиВТ стал академик М. А. Лаврентьев, а начальником лаборатории № 1 — С. А. Лебедев. К весне 1951 года в лаборатории № 1 уже работали около 50 человек. Среди них — будущие действительные члены Академии наук СССР В. С. Бурцев, В. А. Мельников. Летом 1952 года было завершено изготовление машины, которая заработала к осени 1952 года.

3 августа 2009 года ИТМиВТ был приватизирован и преобразован в Открытое акционерное общество.

Директора

Известные сотрудники

Разработки

Напишите отзыв о статье "Институт точной механики и вычислительной техники имени С. А. Лебедева"

Примечания

  1. [www.ukrainiancomputing.org/Akushsky_r.html Акушский Израиль Яковлевич — основоположник нетрадиционной компьютерной арифметики]

Ссылки

  • [www.ipmce.ru/ Официальный сайт Института]
  • [www.ipmce.ru/about/history История Института на официальном сайте]
  • [www.crn.ru/?ID=272447 Ровесник компьютерного века]

Отрывок, характеризующий Институт точной механики и вычислительной техники имени С. А. Лебедева

– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.