Институт физики имени Л. В. Киренского СО РАН
Поделись знанием:
К:Научные институты, основанные в 1956 году
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
| Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт физики им. Л. В. Киренского Сибирского отделения Российской академии наук (ИФ СО РАН) | |
 | |
| Международное название |
Kirensky Institute of Physics, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences |
|---|---|
| Основан | |
| Директор |
Волков Никита Валентинович, д.ф.-м.н. |
| Расположение | |
| Юридический адрес |
660036, Красноярск, Академгородок, 50, стр. 38 |
| Сайт |
[www.kirensky.ru ensky.ru] |
Институт физики имени Л. В. Киренского СО РАН — один из институтов Красноярского научного центра Сибирского Отделения Академии Наук. Расположен в Красноярске.
Содержание
Общие сведения
Основными направлениями научной деятельности института соответствуют утверждённым программам СО РАН. В рамках актуальных проблем физики конденсированных сред происходит работа по физике диэлектриков, магнитных материалов и наноструктур; физического материаловедения — изучение материалов для электронной техники и спинтроники, сверхпроводящих материалов; актуальных проблем оптики, радиофизики и лазерной физики — радиофизические методы диагностики окружающей среды, физика фотонных кристаллов, новые оптические материалы, технологии и приборы[1].
История
Институт создан 12 октября 1956 года на основании Постановления Президиума Академии наук СССР по инициативе и под руководством Леонида Васильевича Киренского[2]. Первыми лабораториями, которые заложили основы формирования научных направлений Института были лаборатории физики магнитных явлений (зав. лаб. Л. В. Киренский), биофизики (зав. лаб. И. А. Терсков) и спектроскопии (зав. лаб. А. В. Коршунов). В 1959 г. была организована 4-я лаборатория - кристаллофизики (зав. лаб. К. С. Александров)[3]. Вместе с институтом открыта научная библиотека, первая в Красноярском научном центре. В её фондах более 100 тыс. томов научной литературы, среди которой переданные в общественное достояние личные библиотеки крупнейших учёных: академика Л. В. Киренского (1909—1969), профессора Красноярского пединститута Б. Ф. Цомакиона (1879—1955), профессора Томского университета И. А. Соколова (1881—1957)[4].
Директора
За время существования институт возглавляли следующие учёные[1]:
- 1956—1969 — академик Л. В. Киренский
- 1969—1983 — член-корр. (с 1981 — академик) АН СССР И. А. Терсков
- 1983—2003 — академик К. С. Александров
- 2003—2011 — Шабанов, Василий Филиппович, академик РАН, профессор, доктор физико-математических наук[1].
- С 2011 года — доктор физико-математических наук Н. В. Волков[5].
Структура
В составе института около 15 различных лабораторий[6]:
- Лаборатория Кристаллофизики
- Лаборатория Резонансных Свойств Магнитоупорядоченных Веществ
- Лаборатория Радиоспектроскопии и Спиновой Электроники
- Лаборатория Аналитических Методов Исследования Вещества (фулерены, плазмо-химический реактор, очистка цветного проката, индукционный нагрев и плавка)
- Лаборатория Молекулярной Спектроскопии
- Лаборатория Когерентной Оптики
- Лаборатория Электродинамики и СВЧ Электроники (производство и проектирование микрополосковых полосно-пропускающих фильтров)
- Лаборатория радиофизики дистанционного зондирования Земли
- Лаборатория Физики Магнитных Явлений
- Лаборатория Магнитодинамики
- Лаборатория Сильных Магнитных Полей
- Лаборатория Физики Магнитных Пленок
- Лаборатория Теоретической Физики
- Лаборатория Теории Нелинейных Процессов
- Научная библиотека
- Печатно-издательский отдел
- Группа научно-технической информации и патентный отдел
- Оптический цех
- Криогенная станция
Сотрудники
В институте работают 2 академика РАН, 1 чл-корр. РАН, 30 докторов наук и 85 кандидатов наук, действуют аспирантура и докторантура по 5 специальностям.[7]
Дирекция
- Директор — доктор физико-математических наук, Волков Никита Валентинович (с 2011 года).
- Зам. директора по научной работе:
- Овчинников Сергей Геннадьевич, профессор, доктор физико-математических наук;
- Втюрин Александр Николаевич, доктор физико-математических наук;
- Зырянов Виктор Яковлевич, профессор, доктор физико-математических наук;
Награды
- Золотая медаль и диплом конкурса «100 лучших организаций России. Наука. Инновации. Научные разработки.» в номинации «100 лучших научно-исследовательских учреждений и организаций России». (Санкт-Петербург, 2010 г.)
См. также
Напишите отзыв о статье "Институт физики имени Л. В. Киренского СО РАН"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [web.archive.org/web/20010305021402/www.kirensky.ru/office/index.htm Офис института]
- ↑ [archive.is/20120803211358/www.kirensky.ru/museum/img/f1_big.gif Самый главный документ]
- ↑ [www.kirensky.ru/institut Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт физики им. Л.В. Киренского Сибирского отделения Российской академии наук]
- ↑ [www.kirensky.ru/libr/about О библиотеке]
- ↑ [www.kirensky.ru/institut/person/cv/vnv kirensky.ru: Н. В. Волков]
- ↑ [kirensky.ru/institut/labs Лаборатории института]
- ↑ [archive.is/20120803230558/www.kirensky.ru/postgrad/index.htm Отдел аспирантуры Института физики]
Литература
- Киренский Л. В. Институт физики в Красноярске // Вестник АН СССР. — 1957. — № 10. — С. 104—107.
- О развитии Красноярского научного центра : справка / — Красноярск, [1976]. — 47 с.
- Институт физики им. Л. В. Киренского : проспект. — Красноярск, 1974; 1977; 1982; 1985.
- Институт физики им. Л. В. Киренского СО РАН // Миллион. — 2000. — № 3. — С. 12-13.
- Машуков Ю. Истоки. Основные этапы формирования науки и образования в Красноярском крае // Перспектива XXI. Наука. Образование. Творчество. — 2002. — 4 марта. — С. 1-2.
- 50 лет Институту физики им. Л. В. Киренского Сибирского отделения Российской академии наук. — Красноярск, 2006. — 258 с.
- Куперштох Н. А. Академические научные школы Красноярска в области физических и биофизических исследований // История науки, образования и культуры в Сибири: сб. мат. Всерос. науч. конф., Красноярск, 23 — 24 окт. 2007 г. — Красноярск: Краснояр. гос. пед. ун-т, 2008. — С.54-60.
- Институт физики им. Л. В. Киренского СО РАН. Лаборатории Института. Основные достижения. 2006—2010 гг. ; Экспериментальные установки Института. — Красноярск, 2011. — 62 с. + 57 с. + CD
Ссылки
- [www.kirensky.ru/ Официальный сайт института]
Отрывок, характеризующий Институт физики имени Л. В. Киренского СО РАН
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
