Институт химии силикатов имени И. В. Гребенщикова РАН
| Институт химии силикатов им. И.В. Гребенщикова РАН (ИХС РАН) | |
| Международное название |
Institute of Silicate Chemistry, Russian Academy of Sciences (ISC RAS) |
|---|---|
| Основан | |
| Директор | |
| Сотрудников |
100 |
| Расположение | |
| Юридический адрес |
199034, |
| Сайт |
[www.iscras.ru/ ras.ru] |
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Ордена Трудового Красного Знамени Институт химии силикатов им. И.В. Гребенщикова Российской академии наук (ИХС РАН) основан в 1948 г. по инициативе видного специалиста в области химии и технологии стекла и силикатных материалов академика И. В. Гребенщикова, который был его первым директором и имя которого институт носит с 1962 г. В разные годы директорами института были член-корреспондент АН СССР Н. А. Торопов (1953— 1968) — один из основоположников физико-химических исследований силикатных систем в СССР и профессор Э. К. Келер (1968—1972). С 1972 по 1998 г. институт возглавлял академик Михаил Михайлович Шульц — выдающийся физикохимик, специалист в области химической термодинамики, химии и электрохимии стекла. В 1969 г. за успехи в развитии химической науки и подготовке научных кадров институт награждён орденом Трудового Красного Знамени.
С институтом также связано имя выдающегося ученого, члена-корреспондента АН СССР, лауреата Государственной премии, одного из создателей отечественного оптического стекла Н.Н.Качалова (1883-1961).
Основные научные направления. Фундаментальные исследования физико-химических процессов, протекающих в силикатных и родственных им системах тугоплавких оксидов, с целью разработки научных основ создания новых неорганических неметаллических материалов. Прикладные научные исследования, направленные на создание материалов и их технологий: стекла, цемента, керамики, неорганических защитных и функциональных покрытий, используемых в строительстве, электротехнике, радиоэлектронике, машиностроении, авиакосмической технике и других областях.
В 1960 году институт совместно с Заводом им. Морозова разработал и внедрил производство кремнийорганических составов, на базе завода было развернуто промышленное производство органосиликатных материалов в промышленных масштабах. В 1970-х годах были разработаны и введены в индустриальное производство Органосиликатные композиции группы ВН-30 (по нынешнему порядку обозначений - это ОС-12-01 и ОС-12-03), АС-8А (ОС-51-03), Ц-5 (ОС-52-01), ВН-15Т (ОС-52-02), ОСМ-98 (ОС-74-01), В-58 (ОС-82-01), Т-11 (ОС-82-05) и другие виды материалов.
Основные научные достижения. Обширный цикл систематических исследований фазовых соотношений, структуры веществ и термодинамических свойств большого числа оксидных систем с построением фазовых диаграмм и установлением взаимосвязей между свойствами и строением соединений в стеклообразном и кристаллическом состояниях (М. М. Шульц, Н. А. Торопов, Э. К. Келлер, В. Б. Глушкова, Р. Г. Гребенщиков, И. А. Бондарь). Эти данные обобщены в многотомных справочных изданиях [www.isc.nw.ru/Rus/PCNS___/Projects/handbook/handbook.htm "Диаграммы состояния систем тугоплавких оксидов"] и "Свойства стекол и стеклообразующих расплавов". Теоретические и экспериментальные исследования фазовой неоднородности стеклообразующих расплавов и стекол (Ф. Я. Галахов, С. П. Жданов, Е. А. Порай-Кошиц, Н. С. Андреев, В. Н. Филипович). Разработка динамической теории оксидных кристаллов, позволяющей прогнозировать свойства кристаллов на основании изучения их ИК-спектров поглощения (А. Н. Лазарев). Разработка технологии синтеза особо чистого кварцевого стекла с предельно малыми содержанием гидроксильных групп и оптическими потерями (А. Г. Боганов). Разработка золь-гель-технологии тонких пленок для радиоэлектроники (А. И. Борисенко, Л. Ф. Чепик). Создание нового класса материалов на основе кремнийорганических соединений, так называемых органосиликатных материалов, нашедших широкое применение в качестве атмосферостойких защитно-декоративных, антиобледенительных и противокоррозионных покрытий, высокотемпературных клеев и герметиков (Б. Г. Долгов, Н. П. Харитонов, С. В. Чуппина). Научные достижения последних лет. Доказательство неоднородного строения однофазных стекол (Н. С. Андреев, В. В. Голубков). Расшифровка кристаллических структур силикатов и оксидов с особо сложной структурой и изучение прямыми рентгеноструктурными методами цеолитов со встроенными полупроводниковыми кластерами и сорбированными молекулами различных веществ (Ю. И. Смолин). Теоретическая и экспериментальная разработка кислотно-основной концепции оксидных расплавов с созданием оригинальной методики определения показателей основности рО (М. М. Шульц). Развитие физикохимии ультрадисперсных частиц, создание наноразмерных композитов и материалов (В. Я. Шевченко, В. В. Гусаров, В. Г. Конаков, В.А. Жабрев). Создание технологии пористых стекол с регулируемыми размерами и морфологией пор и получение на её основе широкого спектра новых материалов — адсорбентов и оптических материалов (С. П. Жданов, О. В. Мазурин, Т. В. Антропова). Разработка различных жаростойких, износостойких и коррозионностойких по отношению к различным реагентам защитных покрытий на металлы и другие материалы, в том числе на теплозащитные материалы в аэрокосмической технике (В. А. Жабрев, М. В. Сазонова). Синтез гибридных органо-неорганических покрытий для гибкой жаропрочной электроизоляции (В. А. Кривцов, В. А. Кротиков, С. В. Хашковский, С. В. Чуппина).
Международное сотрудничество. Институт является организатором международных совещаний по физикохимии тугоплавких оксидов, по стеклообразному состоянию, по жаростойким покрытиям. В 1989 г. Институт был организатором XV Международного конгресса по стеклу, традиционно принимает участие в организации и проведении Менделеевских съездов по общей и прикладной химии. Институт имеет широкие научные связи с фирмами, научными центрами и университетами многих стран ближнего и дальнего зарубежья.
Медаль
- Медаль И.В. Гребенщикова
- Grebenshikov.jpg
Научные журналы
Институт издает журнал [www.isc.nw.ru/Rus/GPCJ/index.htm "Физика и химия стекла"].
Напишите отзыв о статье "Институт химии силикатов имени И. В. Гребенщикова РАН"
Ссылки
- [www.isc.nw.ru/index.htm Институт химии силикатов имени И.В.Гребенщикова РАН]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Институт химии силикатов имени И. В. Гребенщикова РАН
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
