Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН

Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН (ИХБФМ СО РАН)
Международное название	Institute of Chemical Biology and Fundamental Medicine
Прежнее название	Российская Академия наук
Расположение	Россия Россия, Новосибирск
Сайт	[www.niboch.nsc.ru och.nsc.ru]

Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, ранее, Новосибирский институт биоорганической химии СО РАН был организован 1 апреля 1984 года на базе Отдела биохимии Новосибирского института органической химии СО РАН (НИОХ), руководимого академиком Д. Г. Кнорре. Переименован согласно Постановлению Президиума РАН от 8 апреля 2003 года в Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН. Коллектив института был сформирован из исследователей, работающих в области химии и биохимии нуклеиновых кислот и ферментов метаболизма нуклеиновых кислот.

В 1960-х годах был сформулирован принцип направленной химической модификации нуклеиновых кислот реакционноспособными производными олигонуклеотидов. В институте проведены детальные исследования внутрикомплексных процессов в дуплексах, образованных нуклеиновыми кислотами и производными олигонуклеотидов. Действие различных адресованных реагентов испытано на клетках и живых организмах. Проводились работы по изучению с помощью реакционноспособных производных олигонуклеотидов и тРНК функциональной топографии рибосом, а в последнее время сделаны первые шаги в направлении изучения структуры хроматина.

В 1980-е годы начались исследования структуры нуклеиновых кислот: была установлена последовательность геномной РНК вируса клещевого энцефалита, а затем ряда генов эукариот. В настоящее время ведутся работы по исследованию генома человека.

В Институте интенсивно исследуются ферменты метаболизма нуклеиновых кислот. Эти работы начались с изучения ферментативного аминоацилирования тРНК, затем начали развиваться исследования РНК-полимеразы из E. coli и далее ДНК-полимеразы, обратной транскриптазы ВИЧ-1 и ферментов репарации. Многие из этих исследований (рибосомы, ДНК-полимераза aльфа, большая часть ферментов репарации) ведутся на материале из организма человека (плацента, клетки HeLa).

Сотрудники института

• Лаврик, Ольга Ивановна — член-корреспондент РАН, профессор, доктор химических наук, зав. лабораторией биоорганической химии ферментов (индекс Хирша 28)
• Веньяминова, Алия Гусейн кызы — зав. лабораторией (индекс Хирша 17)
• Грайфер, Дмитрий Маратович — старший научный сотрудник, д-р хим. наук (индекс Хирша 18)
• Жарков, Дмитрий Олегович — заведующий лабораторией (индекс Хирша 24)
• Невинский, Георгий Александрович — профессор, доктор химических наук, зав. лабораторией ферментов репарации (индекс Хирша 36)

Директора института

• Кнорре, Дмитрий Георгиевич, академик РАН
• Власов, Валентин Викторович, академик РАН (индекс Хирша 31)

Отрывок, характеризующий Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН

Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.