Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Страницы на КУЛ (тип: не указан)
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки «Институт языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук
(ФГБУН ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН)
Основан

1970

Директор

И.Л. Жеребцов

Расположение

Россия Россия

Юридический адрес

167982, ГСП-2. Республика Коми, Сыктывкар, ул.Коммунистическая, 26.

Сайт

[www.illhkomisc.ru hkomisc.ru]

К:Научные институты, основанные в 1970 году

Институт языка, литературы и истории Коми научного центра — научно-исследовательский институт в составе Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук; комплексное академическое учреждение гуманитарного профиля, один из ведущих центров финно-угроведения в России.[1] Организован на базе нескольких гуманитарных отделов Коми филиала Академии наук СССР 1 апреля 1970 года в Сыктывкаре (Республика Коми) постановлением Президиума АН СССР №899 от 13 ноября 1969 года.[2]





История

История Института переплетается с историей Базы АН СССР по изучению Севера, образованной в Сыктывкаре по постановлению Президиума АН СССР от 30 сентября 1941 года на основе Северной (из Архангельска) и Кольской базы АН СССР, эвакуированных в Коми АССР в начале Великой Отечественной войны. Летом 1944 года Базу АН СССР по изучению Севера разделили. Сотрудники восстановленной Кольской базы вернулись в Мурманскую область, а бывшую Северную базу решено было в Архангельск не возвращать, оставить ее в Сыктывкаре и преобразовать в Коми базу АН СССР.[3]. Этому способствовал Коми Обком ВКП(б), дважды заявлявший протест Президиуму АН СССР в связи с планами начала реэвакуации академических учреждений из Сыктывкара.

Образование Базы АН СССР в Коми АССР, по словам известных ученых, «положило начало широкомасштабному развитию академической науки в регионе. Благодаря этому Коми АССР в то время стала одной из немногих областей, в которых начал формироваться комплекс научных учреждений, включающий академическую, вузовскую и отраслевую науку. Объективно это способствовало тому, что в республике развернулись исследования по широкому спектру проблем, способствуя быстрому вовлечению в хозяйственный оборот богатых природных ресурсов, а также решению фундаментальных задач теоретического и прикладного характера».[4]

Осенью 1944 года в состав последней был передан из системы Наркомпроса Коми научно-исследовательский институт, ставший с 1 октября 1944 года отделом Коми Базы.[5] В 19451946 гг. он именовался сектором языка, письменности и истории народа коми, в 19471948 гг. — сектором языка, письменности и истории, с 1949 года — сектором языка, письменности, литературы и истории.

Еще в 1949 году при преобразовании научно-исследовательской базы в Коми филиал АН СССР ставился вопрос о реорганизации сектора языка, письменности и истории в Институт истории и культуры, но из-за нехватки кадров тогда это намерение не осуществилось. В августе-сентябре 1953 года сектор преобразовали в отдел языка, литературы и истории. В 1955 году прибывшая из Москвы комиссия проверила его работу и констатировала, что отдел «надо разъединить».

В 1956 году обсуждалась возможность преобразования отдела языка, литературы и истории в институт в следующем 1957 году, но решение не было принято. В январе 1958 года отдел ЯЛИ разделили на отдел языка и литературы и отдел истории, этнографии и археологии. Создание этих отделов позволило увеличить численность научных работников, расширить тематику исследований, определить самостоятельные творческие группы. Тем самым был сделан важный шаг к созданию института.

В 1959 году Президиум Коми филиала АН СССР (его возглавлял доктор с.-х. наук П.П. Вавилов) обратился к руководству АН СССР с предложением образовать в 1960 году в составе КФАН СССР Институт языка, литературы и истории. Предполагалось, что Институт должен был состоять из четырех секторов: 1) языкознания, 2) литературы и фольклора, 3) истории, 4) этнографии и археологии). В апреле 1960 года за создание ИЯЛИ высказались Совет Министров Коми АССР и Коми обком КПСС. В 1961 году Президиум КФ АН СССР обратился в Госкомитет РСФСР по координации научных исследований с просьбой поддержать просьбу о создании ИЯЛИ в 1962 г., но дело с места не двигалось.

В декабре 1961 года отдел истории, этнографии и археологии был разделен на отдел истории и отдел этнографии и археологии. Для координации деятельности трех гуманитарных отделов КФ АН СССР в 1962 году был организован Ученый Совет по общественным (гуманитарным) наукам.

В 1968 году Президиум КФ АН СССР (его председателем являлся д. э. наук В.П. Подоплелов) направил Президенту АН СССР академику М.В. Келдышу докладную записку, в которой вновь подчеркивалось, что «в Коми филиале созрели необходимые условия для организации Института языка, литературы и истории». Успехи научно-исследовательской деятельности историко-филологических отделов показали ее «исключительную актуальность и перспективность», а создание ИЯЛИ способствовало бы развитию гуманитарной науки. Президиум КФ АН СССР просил уже в 1968 году предпринять шаги по созданию Института. Однако только 25 сентября 1969 года было принято соответствующее решение Госкомитета Совета Министров СССР, и 13 ноября 1969 года – постановление президиума АН СССР «Об организации Института языка, литературы и истории Коми филиала АН СССР».

Институт создан на базе отделов языка и литературы, истории, археологии и этнографии Коми филиала АН СССР. В 1970 году в составе ИЯЛИ организованы сектор языка, сектор литературы и фольклора, в 1972 году — сектор археологии, сектор этнографии, сектор истории периода феодализма и капитализма и сектор истории советского периода. В 1978 году создан сектор социологических исследований,[1] в 1988 году переданный в состав вновь образованного Института социально-экономических и энергетических проблем Севера Коми НЦ УрО РАН.[6]

Существенные результаты научной деятельности Коми филиала АН СССР, и прежде всего ИЯЛИ Коми НЦ, достигнутые в области филологических и исторических наук в 1960—1970—х гг., позволили занять нишу в советском и мировом финно-угроведении и претендовать на проведение в 1985 году в Сыктывкаре Международного конгресса финно-угроведов.[7]

По состоянию на 31 декабря 2011 года в штате Института состояло 88 человек, из них 68 — научные сотрудники, в т.ч. 9 докторов наук и 41 кандидатов наук и 18 сотрудников без ученой степени.[8]

С 11 апреля 2016 года Институт, как и остальные восемь научных учреждений, подчиненные Федеральному агентству научных организаций, расположенных в Республике Коми, приступил к созданию новой объединенной организации под названием «Федеральный исследовательский центр Коми научный центр Уральского отделения Российской академии наук».[9].

Руководство

Дирекция Института состоит из:

Структура

На 2016 года Институт состоит из трех научных отделов: отдела языка, литературы и фольклора (с секторами языка; литературоведения; фольклора; фольклорный фонд), отдела истории и этнографии (с секторами историко-демографических и историко-географических исследований Российского Севера; отечественной истории; лаборатории археографии и публикации документов по истории освоения Европейского Севера России; этнографии), отдела археологии (с музеем археологии).[10]

Директора

Сотрудники

Научная работа

Институт языка, литературы и истории Коми научного центра является одним из крупнейших центров финноугроведения, проводит фундаментальные исследования в различных областях исторических и филологических наук: археологии, этнографии, фольклористике, отечественной истории, языкознании и литературоведении. Он сыграл определяющую роль в развитии гуманитарной науки на Европейском северо-востоке России, в изучении истории и культуры населения Европейского севера России с древнейших времен до современности.

Издан целый ряд фундаментальных научных трудов, среди которых двухтомник «История Коми с древнейших времен и до наших дней» (2004), трехтомник «История коми литературы» (19791981), «Мифология коми» (1999), двухтомник «История Коми», коми-русский (1948, 2000) и русско-коми словари (1940, 2005), словарь диалектов коми языка в двух томах (2012, 2014),[11] и др.

В 1985 году открыто структурное подразделение отдела археологии Музей археологии ИЯЛИ Коми НЦ. Научные фонды составляют 1,6 тысяч археологических коллекций, полученных с 1957 года по настоящее время в экспедициях сотрудников института. В экспозициях музея выставлено более 2500 предметов.[12]

Источники

  • [www.illhkomisc.ru Сайт ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН]
  • Институт языка, литературы и истории: итоги и публикации 2011 года / Отв. ред. И.Л. Жеребцов; Сост. И.О. Васкул, Е.Н. Рожкин, Е.А. Цыпанов. — Сыктывкар: РИО ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН, 2012. — 100 с.
  • Ученые Института языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН: Биографический справочник / Сост. И.Л. Жеребцов. — Сыктывкар, 2000. — 212 с.

Напишите отзыв о статье "Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН"

Ссылки

  1. 1 2 Сметанин А.Ф. ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН // Республика Коми. Энциклопедия: в 3-х т. — Сыктывкар, 1999. — Т.2. — С.29.
  2. Тимонин Н. Коми филиал Академии наук СССР // Республика Коми. Энциклопедия: в 3-х т. — Сыктывкар, 1999. — Т.2. — С. 115.
  3. [illhkomisc.ru/history/ot-nii-pri-oblispolkome-do-akademicheskogo-instituta От НИИ при Облисполкоме до академического института]
  4. Рощевский М.П., Сметанин А.Ф., Ладанова Н.В., Рощевская Л.П. Программа Президиума Коми научного центра УрО РАН по изучению истории науки // Архивы Уральского отделения Российской академии наук. — Сыктывкар: Коми НЦ УрО РАН, 2001. —С. 8.
  5. Бараксанов Г.Г. Коми научно-исследовательский институт // Коми язык. Энциклопедия. — Москва, 1998. — С. 188—190.
  6. Лаженцев В. Институт экономических и социальных проблем Севера Коми НЦ УрО // Республика Коми. Энциклопедия: в 3-х т. — Сыктывкар, 1999. — Т.2. — С.28.
  7. Самарин А.В. История Коми научного центра Уральского отделения АН СССР: становление и развитие (1944—1991 гг.). — Сыктывкар: Коми НЦ УрО РАН, 2006. — С. 171
  8. Институт языка, литературы и истории: итоги и публикации 2011 года / Отв. ред. И.Л. Жеребцов. — Сыктывкар: РИО ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН, 2012. — С. 25.
  9. [komiinform.ru/news/133955/ Научные институты Коми будут реорганизованы в одно учреждение // ИА «Комиинформ» (12.04.2016 г.)]
  10. [illhkomisc.ru/today/podrazdeleniya-i-sotrudniki/otdel-arxeologii Подразделения и сотрудники Института языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН]
  11. [komiinform.ru/news/121015/В Сыктывкаре презентовали уникальный двухтомник коми диалектов // ИА «Комиинформ» (05.03.2015 г.)]
  12. Самарин А.В., Мизина Л.В. Институт языка, литературы и истории Коми НЦ // Город Сыктывкар: Энциклопедия. — Сыктывкар, 2010. — С. 103.


Отрывок, характеризующий Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН

– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.