Институт языкознания РАН

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Институт языкознания РАН
(ИЯ РАН / ИЯз РАН)
Прежнее название

Институт языкознания АН СССР

Основан

1950

Директор

чл.-к. В. М. Алпатов

Сотрудников

ок. 150

Расположение

Россия Россия, Москва

Юридический адрес

Б. Кисловский пер., д. 1, стр. 1

Сайт

[iling-ran.ru an.ru]

К:Научные институты, основанные в 1950 году

Институт языкознания РАН (ИЯ РАН, ИЯз РАН) — структурное звено секции языка и литературы отделения историко-филологических наук РАН.

Институт является одним из ведущих языковедческих научно-исследовательских учреждений в России. В нём проводятся исследования теоретических проблем языкознания, а также изучаются языки России, СНГ и зарубежных стран, в том числе романские, германские, кельтские, иранские, тюркские, монгольские, финно-угорские языки, языки Кавказа, Тропической Африки, Восточной и Юго-Восточной Азии. Значительное внимание уделяется также проблемам типологического и сравнительно-исторического языкознания, исследованию социолингвистических проблем (языковая ситуация, языковая политика, языковые конфликты) в разных регионах мира.





История

Институт языкознания АН СССР (с 1991 года — Институт языкознания РАН) был создан в 1950 году в Москве после так называемой «дискуссии о языкознании» на волне кампании против марризма. Институт организовали на базе учреждённого в 1944 году Института русского языка АН СССР как «противовес» ленинградскому Институту языка и мышления им. Н. Я. Марра, бывшего до этого ведущим центром теоретических исследований языка в СССР. Последний в 1952 году был переименован в Ленинградское отделение Института языкознания АН СССР и подчинён руководству вновь созданного московского института (такое положение имело место вплоть до 1991 года, когда ЛО ИЯз было преобразовано в самостоятельный Институт лингвистических исследований РАН). Первым директором Института стал акад. В. В. Виноградов, в 1954 году директором был назначен его заместитель акад. В. И. Борковский, В. В. Виноградов же в 1958 году возглавил вновь образованный Институт русского языка АН СССР. В дальнейшем Институт возглавляли акад. Б. А. Серебренников (1960—1964), член-корр. АН СССР Ф. П. Филин (1964—1968), член-корр. РАН В. Н. Ярцева (1968—1977), акад. Г. В. Степанов (1977—1986), член-корр. РАН В. М. Солнцев (1986—2000), член-корр. РАН В. А. Виноградов (2000—2012).

Руководство

Руководство Институтом осуществляет Дирекция в составе:

  • директор Института — член-корр. РАН, профессор Владимир Михайлович Алпатов
  • зам. директора по научной работе — д.фил.н., профессор Валерий Закиевич Демьянков (координирует исследования по языкам народов дальнего зарубежья)
  • зам. директора по общим вопросам — Леонид Иванович Якимович
  • учёный секретарь — к.фил.н. Владимир Ильич Карпов

Директор возглавляет также Учёный совет Института[1].

Структурные подразделения

Структура научных подразделений Института включает один научно-исследовательский центр, 8 исследовательских отделов, отдел международных связей и отдел по подготовке научных кадров. С 2002 г. в состав Института включена также Кафедра иностранных языков[2]. В 2012 г. сектор психолингвистики преобразован в Отдел психолингвистики, состоящий из сектора общей психолингвистики и сектора этнопсихолингвистики[3].

Подразделения Института:

  • Научно-исследовательский центр по национально-языковым отношениям
  • Отдел теоретического и прикладного языкознания
    • сектор теоретического языкознания
    • сектор прикладного языкознания
  • Отдел типологии и ареальной лингвистики
    • сектор типологии
    • сектор ареальной лингвистики
  • Сектор общей компаративистики
  • Отдел экспериментальных исследований речи
  • Отдел психолингвистики
  • Отдел индоевропейских языков
    • сектор германских языков
    • сектор романских языков
    • сектор иранских языков
    • группа кельтских языков
  • Отдел урало-алтайских языков
    • сектор финно-угорских языков
  • Отдел кавказских языков
  • Отдел языков Восточной и Юго-Восточной Азии
  • Отдел африканских языков
  • Отдел по подготовке научных кадров
  • Отдел международных связей

Для организации работы в рамках Института имеются: секретариат, административно-управленческий аппарат и хозяйственный отдел.

Научные направления

В Институте языкознания РАН представлены следующие научные направления:

Проекты

Сотрудниками Института готовится многотомное энциклопедическое издание «Языки мира», из печати вышло 14 томов, опубликована трехтомная энциклопедия языков России и нового зарубежья, создаются словари, научные монографии. Ведутся международные исследования совместно с Францией, США, Канадой, Испанией, Германией, Вьетнамом и другими странами.

Институт оказывает практическую помощь в разработке письменностей и литературных норм редких и возрождаемых языков (например, саамского языка).

Учеными Института языкознания РАН создан «Лингвистический энциклопедический словарь», первое издание которого под редакцией В. Н. Ярцевой вышло в 1990 году (2-ое изд. в 2002 году). В 1995 году основные авторы и редактор энциклопедии были удостоены Государственной премии в области науки и техники.

Сотрудники

См. также: Категория:Сотрудники Института языкознания РАН

В настоящее время в Институте работают более 100 научных сотрудников, среди них:

В разные годы в Институте также работали:

Координаты

Напишите отзыв о статье "Институт языкознания РАН"

Примечания

  1. ↑ [iling-ran.ru/beta/departments/administration Административный аппарат] на официальном сайте Института языкознания
  2. ↑ [iling-ran.ru/beta/departments/forlang Страница Кафедры иностранных языков на сайте ИЯ РАН]
  3. ↑ [iling-ran.ru/beta/departments/psycholinguistics Страница Отдела психолингвистики на сайте ИЯ РАН]

Ссылки

  • [www.iling-ran.ru/ Официальный сайт института]
  • Фрумкина Р. М. [trv-science.ru/2013/09/10/ehpizody-iz-zhizni-akademii-nauk Эпизоды из жизни Академии наук]
</table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Институт языкознания РАН


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Институт_языкознания_РАН&oldid=81483448»

Навигация