Интеко

АО «Интеко»
Тип	Акционерное общество
Расположение	Россия Россия: Москва
Ключевые фигуры	Олег Солощанский (президент)
Отрасль	Девелоперский бизнес, строительство, производство ЖБИ
Сайт	[www.inteco.ru www.inteco.ru]

«Инте́ко» — российская девелоперская группа компаний полного цикла. Специализируется на проектах комплексного освоения территорий для строительства жилья в Москве и регионах России (Ростов-на-Дону, Санкт-Петербург и Ленинградская область). Портфель проектов – около 3,5 млн кв. метров. Создана в 1989 году Еленой Батуриной, супругой бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова. С 2011 года принадлежит структурам Микаила Шишханова и Михаила Гуцериева, а также «Сбербанк Инвестициям». Штаб-квартира группы находится в Москве.

История

Бизнес компании был начат ещё в 1989 году; первоначально «Интеко» специализировалась на производстве пластмассовых изделий, посуды. В 2001 году компания пошла в строительство, приобретя контрольный пакет акций ОАО «Домостроительный комбинат № 3» (ДСК-3), который позднее, в 2005 году был продан группе ПИК за $300 млн.

На конец первого десятилетия 2000-х годов 99 % акций компании принадлежало Елене Батуриной, 1 % находилось на балансе самой компании. Ранее 50 % акций компании принадлежало брату Батуриной — Виктору Батурину, к 10 мая 2001 года эта доля сократилась до 25 %, а затем и она была передана Елене Батуриной. В начале февраля 2007 года Елена Батурина передала принадлежащий ей пакет акций компании в закрытый паевой инвестиционный фонд «Континенталь», получив в обмен паи на сумму $3,15 млрд.

С 2002 года компания начала скупать цементные заводы (в 2004 году предприятия «Интеко» произвели 7,5 млн т цемента). В 2005 году «Интеко» продала цементные активы компании «Евроцемент груп» за $800 млн. С тех пор «Интеко» приобрела несколько предприятий по выпуску цемента (в частности, «Атакайцемент» и «Верхнебаканский цементный завод» близ Новороссийска), а также осуществляет строительство новых цементных заводов.

Конфликт между Еленой и Виктором Батуриными

В январе 2007 года Виктор Батурин подал иск в суд на свою сестру, заявив, что был незаконно уволен в январе 2006 года с поста вице-президента компании, а также неправомерно лишён пакета её акций. В начале февраля 2007 года Тверской суд Москвы отказал в иске Виктору Батурину.

14 февраля 2007 года в московский арбитражный суд поступило сразу четыре ответных иска от «Интеко» к Виктору Батурину и его компаниям «Интеко-Агро» и «Интеко-Агро-Сервис». В одном из исков компания требовала 100 % долей в управляющей компании, в собственности которой могут находиться сельскохозяйственные активы Батурина, а в других исках — более 300 млн руб. долгов.

Впрочем, уже 15 февраля 2007 года стороны подписали мировую. В соответствии с соглашением, обе стороны отзывают свои иски, аннулируют претензии по долгам, а Виктор Батурин получил ряд заводов, необходимых для ведения бизнеса в сфере сельского хозяйства. Тем не менее, стороны после этого конфликта не поддерживают контактов друг с другом.

После отставки Лужкова: смена собственника

После отставки мэра Москвы Ю. М. Лужкова столичный бизнес «Интеко» понёс урон: в ноябре 2010 года появилась информация о возбуждении Следственным комитетом уголовного дела по факту мошенничества с земельными участками в Москве, на которых компания собралась строить комплекс «Сетунь хиллс» («Космо-парк»), позднее мэрия отменила распоряжения о строительстве данного комплекса. Также в ноябре 2010 года стало известно о продаже девелопером принадлежавших ей 50 % в проекте комплекса с Московским дворцом бракосочетания в «Москва-сити» структурам Виктора Рашникова, владельца Магнитогорского металлургического комбината.

В начале сентября 2011 года было объявлено о продаже «Интеко» Еленой Батуриной, причём покупателем 95 % компании должны стать структуры предпринимателя Микаила Шишханова (совладельца Бинбанка), а ещё 5 % — дочерняя компания Сбербанка «Сбербанк инвестиции». В сделку вошли 100 % акций ЗАО «Интеко», ЗАО «Патриот» и все принадлежащие им производственные и проектные структуры, кроме цементных заводов «Интеко». Общая сумма сделки оценивается в $1,2 млрд, но с учетом долга компании, как предполагается, Батурина получит за «Интеко» всего $200 млн. Предполагалось, что сделка должна быть закрыта в течение месяца, однако в октябре Виктор Батурин подал в суд ряд исков с требованием о признании незаконной данной сделки и с требованием перевести на него права и обязанности покупателя по ней, и исполнение сделки отсрочилось. В итоге собственник компании сменился только в декабре 2011 года.

Собственники и руководство

Владелец «Интеко» — ОАО «Сбербанк России» (100 %)

Председатель совета директоров компании — Микаил Шишханов.

Деятельность

В основном деятельность компании связана с московским строительным бизнесом, инвестиционными проектами в сфере гражданской и коммерческой недвижимости. В частности, «Интеко» инвестировала в Москве в строительство двух жилых кварталов — «Шуваловский» (275 тыс. кв. м) и «Грандъ-Парк» (400 тыс. кв. м) — и делового центра «Москва-Сити».

Из строительных мощностей «Интеко» владеет СК «Стратегия» (мощностью 350 тыс.  м² в год), специализирующимся на монолитном домостроении. «Интеко» реализовала около 30 крупных девелоперских проектов общей площадью 1,5 млн кв. м.

Также компания занимается выпуском изделий из пластмасс и др. Дочерняя компания «Интеко» — «Интеко-Агро» — осуществляет ряд агропромышленных проектов в Белгородской области.

Показатели деятельности

Выручка компании в 2009 году составила 54 млрд руб., чистый убыток — 38 млрд руб.

Критика

Компанию «Интеко» нередко обвиняли в получении преференций и выгодных контрактов на московском рынке благодаря тому, что бывший мэр Москвы является мужем Елены Батуриной.. В то же время, представители компании и сама Елена Батурина постоянно отвергают такие обвинения. Наиболее непримиримым оппонентом «Интеко» является депутат Государственной думы РФ, бывший кандидат на пост мэра Москвы Александр Лебедев.

В частности, в декабре 2009 года газета «Ведомости» опубликовала данные, из которых следовало, что летом 2009 года, в период, когда прочие девелоперские компании столкнулись со значительными трудностями, связанными с экономическим кризисом, «Интеко» досрочно погасила кредиты банков в размере 27 млрд руб. Одним из источников погашения долгов стала продажа земельного участка площадью 58 га на юго-западе Москвы за 13 млрд руб., то есть 220 млн руб. за 1 га (эта цена, по данным «Ведомостей», соответствовала докризисной и превышала текущие на тот момент где-то вдвое). Покупателем земли выступила структура, близкая к Банку Москвы, причем, по информации газеты, покупка была оплачена за счет кредита этого банка. При этом крупнейшим акционером Банка Москвы является Правительство Москвы. В 2011 году по этому эпизоду было заведено уголовное дело, в офисах «Интеко» и Банка Москвы, а также ряда иных структур проводились обыски. В октябре 2010 года «Ведомости» опубликовали сведения, согласно которым «Интеко» при реализации девелоперских проектов в Москве не всегда платила «долю города» (обычно в качестве этой доли городу отдавалось 30—40 % жилых помещений и около 20 % нежилых). При этом по объектам недвижимости, расположенным в других городах, «Интеко» данную долю возмещала.

Администрация Белгородской области обвиняла «Интеко» в связи с неэффективным, по её мнению, использованием земель на территории региона. «Интеко», в свою очередь, критиковала властные структуры области в затяжке с оформлением документов на землю, что якобы приводило к приостановке деятельности.

Статья, посвящённая бизнесу «Интеко» и её взаимоотношениям с московскими властями (а также возможными перспективами в случае вероятного ухода Юрия Лужкова со своего поста), опубликованная в российском выпуске журнала «Форбс» за декабрь 2006 года, стала причиной скандала, в ходе которого первоначально было объявлено об изъятии тиража журнала из продажи. Тем не менее, затем номер всё-таки вышел в свет. После публикации данной статьи компания «Интеко» подала в суд на издание и в сентябре 2007 года выиграла его. Арбитражный суд Москвы обязал издательство выплатить «Интеко» 106,5 тыс. рублей компенсации за публикацию сведений, порочащих деловую репутацию компании, оплатить услуги привлеченных к разбирательству экспертов (29,5 тыс. рублей), а также опубликовать опровержение следующей информации.:

«„Интеко“ не получает от города откровенных 'подарков' в виде земельных участков или подрядов на льготных условиях — Батурина действует аккуратнее».

«Почему строители охотно берут Батурину в партнеры? О том, что это помогает 'утрясать' проблемы с согласованиями проектов, никто официально не скажет».

См. также

• Дело Банка Москвы

Литература

• [www.mk.ru/editions/daily/article/2007/02/12/158522-povelitel-oblakov.html Повелитель облаков. Избранные страницы из жизни Виктора Батурина] («МК», 12 февраля 2007) — об участии в бизнесе компании брата Елены Батуриной, Виктора

Ссылки

• [www.zaointeco.ru/ Официальный сайт компании]

Отрывок, характеризующий Интеко

[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.