Интердевочка (фильм)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Интердевочка
Жанр

драма
мелодрама

Режиссёр

Пётр Тодоровский

Продюсер

Мира Тодоровская

Автор
сценария

Владимир Кунин
Пётр Тодоровский

В главных
ролях

Елена Яковлева
Любовь Полищук
Ирина Розанова
Ингеборга Дапкунайте

Оператор

Валерий Шувалов

Композитор

Пётр Тодоровский, Игорь Кантюков

Кинокомпания

Киностудия «Мосфильм».
Творческое объединение «Слово»
Филмсталлет АБ (Швеция)
Совинфильм

Длительность

158 мин.

Страна

СССР СССР
Швеция Швеция

Язык

русский
шведский

Год

1989

IMDb

ID 0097584

К:Фильмы 1989 года

«Интерде́вочка» — художественный фильм Петра Тодоровского по одноимённой повести Владимира Кунина. Совместное производство СССР и Швеции. Один из самых популярных фильмов времён перестройки и лидер советского проката 1989 года.

Премьера состоялась в январе 1989 года.





Сюжет

Шведский клиент валютной проститутки и одновременно медсестры из Ленинграда Тани Зайцевой неожиданно делает ей предложение руки и сердца. После очередной беседы в милиции она с радостной вестью возвращается домой к матери, которая думает, что её дочь всего лишь медсестра. Таня не скрывает, что она выходит замуж не по любви, а потому что хочет иметь квартиру, машину, деньги и мечтает «посмотреть мир своими глазами». В разговоре с матерью она доказывает, что проституция свойственна всем профессиям: «все продают себя». Однако мать и представить себе не может, что Татьяна торгует собой в прямом смысле слова.

Бывший клиент, а теперь жених Тани Эдвард Ларсен (в книге Эдуард Ларсен) — это пропуск Тани в западный мир грёз. Однако на её пути встает советская бюрократия: для выезда в Швецию Тане необходимы справки. Самой тяжёлой ценой ей достается справка от отца, которого она не видела уже 20 лет. Он требует 3 тысячи рублей — огромные деньги по тем временам. Тане приходится вновь заняться проституцией, чтобы добыть эти деньги.

Швеция очень быстро наскучивает героине. Единственной отдушиной для неё становится русский водитель-дальнобойщик, работающий в «Совтрансавто», через которого она пересылает подарки своей маме в Ленинград. Шведские «друзья» ни на миг не забывают, как зарабатывала Таня в СССР. Эдвард действительно любит свою жену, но постоянно делает замечания по поводу её привычек. Таня — абсолютно чужая в незнакомом мире. Она мечтает навестить свою мать. Тем временем подруга-проститутка сообщает Тане по телефону, что в СССР на неё заведено уголовное дело по статье «спекуляция» (за незаконные операции с валютой была другая статья с очень строгим наказанием) за незаконный обмен валюты. Следователи приходят к Таниной маме и открывают тайну высоких заработков её дочери. Морально сломленная мать-учительница кончает с собой, отравившись газом в своей квартире. Лялька, соседка Тани, чувствует запах газа на площадке, врывается в квартиру, выбивает окно, вытаскивает мать на площадку и безуспешно пытается её спасти, подняв тревогу. Она изо всех сил напрасно стучит в дверь к соседям.

В этот момент в Швеции Таня оборачивается, как будто слышит этот стук. Она чувствует, что случилось что-то страшное. В панике она прыгает в машину, едет в аэропорт и разбивается. Драматизм финального эпизода усиливает русская народная песня «Бродяга» («По диким степям Забайкалья…»), являющаяся лейтмотивом фильма.

В ролях

Актёр Роль
Елена Яковлева Таня Зайцева
Томас Лаустиола Эдвард Ларсен, муж Тани (озвучивает Александр Белявский)
Лариса Малеванная Алла Сергеевна, мать Тани, учительница
Анастасия Немоляева Лялька
Ингеборга Дапкунайте Кисуля
Любовь Полищук Зина Мелейко
Ирина Розанова Сима-Гулливер (Серафима Аркадьевна)
Мартиньш Вилсонс Виктор, шофёр-дальнобойщик
Торстен Валунд Гюнвальд
Всеволод Шиловский Николай Платонович, отец Тани
Зиновий Гердт Борис Семёнович, главврач
Валерий Хромушкин Володя, профорг отделения больницы
Игорь Ветров Анатолий Андреевич Кудрявцев, капитан «спецуры»
Геннадий Сидоров Женя, лейтенант «спецуры»
Татьяна Агафонова Верка-Москвичка
Мария Виноградова Сергеевна, медсестра
Игорь Сидоренко Юрка Козлов, ученик Аллы Сергеевны
Сергей Бехтерев официант
Борис Вельшер Луиджи
Марина Гайзидорская Нефёдова
Наталья Дрожжина мама Ляльки
Игорь Ефимов швейцар, бывший полковник
Сергей Кошонин таксист
Ментай Утепбергенов японец (озвучивает Алексей Золотницкий)
Анна Фроловцева офицер ОВИРа
Наталья Щукина Наташка-Школьница
Всеволод Ларионов текст от автора

Съёмочная группа

Работа Имя
Сценарист Владимир Кунин, Пётр Тодоровский
Режиссёр-постановщик Пётр Тодоровский
Оператор Валерий Шувалов
Художник Валентин Коновалов
Композитор Пётр Тодоровский
Аранжировщик Игорь Кантюков
Режиссёр Борис Вельшер

История создания

Одним из заметных событий перестроечной жизни СССР стала публикация повести Владимира Кунина «Интердевочка» в журнале «Аврора» в 1988 году. Писатель провёл серьёзное исследование о профессиональной деятельности проституток и в течение нескольких месяцев следил за их работой в одной из ленинградских гостиниц[1]. Рабочее название повести было «Проститутка»[2]. Редакция не решилась печатать повесть со столь скандальным заголовком, и Кунин сначала заменил его на «Фрекен Танька» (и именно под таким названием сценарий был запущен в производство), а позднее сменил на эвфемизм «интердевочка». Впоследствии этот неологизм прочно вошёл в русский язык[3].

Повесть вызвала бурную реакцию у читающей аудитории, редакция получила большое количество откликов, и стало понятно, что экранизация повести может иметь успех[4]. Владимир Кунин предложил сценарий по мотивам повести Мире Тодоровской, и материал произвёл на неё впечатление. Она уговорила своего мужа Петра Тодоровского режиссировать фильм, хотя этот выбор был несколько неожиданным. Пётр Тодоровский, бывший фронтовик, известный своими картинами на военную тематику, имел репутацию профессионала, режиссёра с независимым и своеобразным взглядом в искусстве, но даже для него снять фильм о проститутке было смелым шагом; сначала он наотрез отказывался снимать фильм на тему проституции, но жена его уговорила[2][5].

Картина «Интердевочка» — один из первых примеров советского фильма, который снимался не на государственные деньги[6]. Мира Тодоровская начала осваивать специальность продюсера — новую для зарождающегося кинорынка СССР. Часть денег на съёмки удалось найти у шведского партнёра Filmstallet AB, оставшуюся часть вложила студия «Мосфильм»[7].

Подбор актёров

Основная проблема при подборе актёров возникла с исполнительницей главной роли. Главным кандидатом на роль первоначально была Татьяна Догилева — именно «под неё» писал сценарий Кунин. Но и она, и Наталья Андрейченко режиссёра не устроили. Приглашение на роль послали даже Катажине Фигуре (Польша), но договориться с ней не удалось. После полугода подбора кандидатов выбор создателей картины остановился на Елене Яковлевой[8].

Как считает театральный режиссёр Андрей Житинкин, Елена Яковлева прежде всего произвела впечатление своей ролью в Театре имени Ермоловой в его спектакле «Снег недалёко от тюрьмы», по пьесе Н. Климонтовича: она играла проститутку-лимитчицу, похожую на будущий образ Тани Зайцевой[9].

Тодоровскому поначалу казалось, что актриса не соответствует представлению о валютной проститутке — прежде всего, по внешним данным (по словам Миры Тодоровской, он упорно считал, что эти девушки должны быть «г­рудастыми и задастыми», а у Яковлевой — «ни там, ни тут»)[2]. Чтобы подчеркнуть фигуру, пришлось подложить актрисе под платье поролон. После кинопроб режиссёр удостоверился в правильности своего выбора.

Съёмки

Картина снималась в Ленинграде (в гостинице «Прибалтийская»), Москве и Швеции. Съёмки прошли очень быстро — в течение трёх месяцев летом 1988 года.

Создатели картины, имея валютный бюджет, позволили себе использовать киноплёнку «Kodak», что в советское время было прерогативой избранных режиссёров. Модные туалеты для героини в условиях тотального советского дефицита приобретали в Швеции[6]. Тем не менее, костюмеры фильма не стремились изобразить советских валютных проституток того времени со стопроцентной точностью. Когда снимали сцены в отделении милиции, то в перерыве актрисы, игравшие проституток, обратились к милиционерам (сцену снимали в реальном отделении) с просьбой указать, кто из них больше всего похож на реальных валютных проституток. Они были очень удивлены, когда милиционеры указали на одну из ассистенток костюмера, которая была значительно скромнее одета по сравнению с загримированными актрисами.

Самые большие сложности возникли с постельными сценами. Яковлева категорически отказалась сниматься в обнажённом виде, и съёмочной группе пришлось пойти на различные ухищрения и монтаж. В итоге в картине собственно нет ни одной по-настоящему рискованной сцены. Так, в ключевой сцене, где Таня вынуждена отработать у своего давнего японского клиента сумму, недостающую ей для выезда в Швецию (750 долл.), снимали с участием почти всего мужского состава съёмочной группы: один раскачивал прикроватную тумбочку со светильником, а остальные, включая режиссёра, трясли кровать. При этом голова героини безучастно моталась из стороны в сторону; её лицо было смазано глицерином, что создавало впечатление пота. Самого же японца в кадре не было[2].

Режиссёр планировал снять в картине финал, отличающийся от трагической концовки повести. В нём фильм должен был заканчиваться кадром взлетающего самолёта, что косвенно намекало зрителю на то, что Таня благополучно доехала до аэропорта и села в самолёт. Однако, как утверждает Тодоровский, ему пришлось оставить трагический финал с гибелью главной героини по настоянию кинематографического руководства, поскольку у фильма должна была быть мораль: к чему приводит стремление «к красивой западной жизни».

Для шведской стороны был специально смонтирован односерийный вариант с другой концовкой. В ней оставался открытый финал — героиня уезжает на машине в неизвестность[10]. Впрочем, в прокат этот вариант так и не попал, потому что шведский партнёр «Мосфильма» обанкротился[8].

Критика и значение

Наряду с «Маленькой Верой», картина стала одной из первых в СССР, где были затронуты табуированные темы. Хотя фильм в итоге получился достаточно целомудренным, вызов существующей системе прозвучал отчётливо[11]. Сценарий эксплуатирует сюжет, ставший впоследствии стереотипным для советского и российского кинематографа. По мнению критика Александра Фёдорова (журнал «Видео-Асс Экспресс»), «Интердевочка» наглядно демонстрирует то, что эротика на отечественном экране так никогда и не стала самостоятельным жанром, выполняя вспомогательную роль, и всегда несла некую идеологическую и социальную нагрузку[12]. Фильм внёс свою лепту в формирование нового женского образа на экране. Главная героиня не мать и не любимая, а скорее эмансипированный образ женщины, которая сама распоряжается своей судьбой и профессией[13].

В фильме эффектно противопоставлены два мира: разлагающийся советский мир неустроенности, дефицита, зависти, семейных скандалов, нагловатых подростков и разбитых надежд и стабильный комфортный западный мир. В то же время этот контраст имеет и обратную сторону: несмотря на бытовую неустроенность советского общества, его представители более искренни, открыты и человечны. На Западе же во всем царит холодный расчёт, и человеческие отношения напоминают контрактно-рыночные (особенно это выражается в сцене, где один из клиентов Таньки требует, чтобы она снова оказывала ему сексуальные услуги, а получив отказ, добропорядочный семьянин пытается её изнасиловать; а также в сцене, где итальянец-клиент Ляльки в панике уезжает на своем BMW, несмотря на её крики о помощи). На границе этих двух миров живут валютные проститутки.

Несмотря на неоднозначную мораль, фильм внёс свой вклад в мифологизирование профессии валютной проститутки[14].

Несмотря на сложность затронутой темы, Тодоровскому удалось снять фильм как вневременную и не привязанную к конкретным обстоятельствам драму. Героиня любой ценой хочет вырваться из среды, где она вынуждена совмещать противоречивые профессии медсестры и проститутки. Но оторваться полностью от привычной среды оказывается невозможно[11].

Владимир Кунин считал свою книгу довольно посредственной, а трактовка Тодоровским его сценария и картина в целом ему не понравились. По мнению писателя, она оказалась слишком затянутой и с неправильно расставленными акцентами. Рассорившись с режиссёром, он покинул съёмки картины[4].

Фильм «Интердевочка» пользовался успехом у советских зрителей (свыше 40 млн зрителей в 1989 году), был продан для проката за рубеж. Был отмечен на советских и международных кинофестивалях[15].

Критик журнала «Киноведческие записки» Леонид Козлов так отозвался о фильме (декабрь 1989 года)

«Этот несовершенный фильм, фильм со множеством изъянов, провалов, слабостей, натяжек и т. п. — я тем не менее оцениваю как явление очень серьёзное и симптоматичное. И мне кажется необходимым разглядеть то лучшее, что в данной картине есть. Не только потому, что успех этого фильма во многом определяется убеждающей работой прекрасной актрисы, но главным образом потому, что в этом фильме есть большой внутренний заряд элементарного, глубоко прочувствованного человеческого отношения к предмету изображения — к человеку на экране — и к человеку в зрительном зале».

[16]

Призы и премии

  • 1989 — Елена Яковлева лучшая актриса года по версии журнала «Советский экран»[17].
  • 1989 — премия «Ника» лучшей актрисе (Елена Яковлева).
  • 1989 — премия Токийского кинофестиваля
    • лучшей актрисе (Елена Яковлева).
    • специальный приз жюри фестиваля (Пётр Тодоровский)[18].

VHS & DVD-диск

В России и СНГ в 1990-е фильм выпускался на видеокассетах VHS кинообъединением «Крупный план» в системе PAL. В Швеции фильм распространялся с шведским одноголосым закадровым переводом на «пиратских» VHS. В Японии фильм с дубляжем и субтитрами выпущен на VHS и Laserdisc.

В 2001 году фильм был выпущен на DVD дистрибьютором «Russian Cinema Council» в России, СНГ, Европе и Азии в системах PAL и NTSC; в США и Канаде — только в системе NTSC.

Технические данные:

  • Изображение: цветное, полноэкранный формат (4:3), PAL (Россия, СНГ, Европа и Азия) / NTSC (США, Северная и Латинская Америки, Россия)
  • Звуковые дорожки (Дубляж): русская, английская и французская (дубляж), шведская (синхронный) в формате Dolby Digital 5.1, аудиокомментарий — 2.0 Stereo
  • Субтитры: русские, английские, французские, немецкие, голландские, испанские, итальянские, португальские, японские, шведские
  • Языки меню: Русский, Английский, Французский
  • Дополнительно:
    • аудиокомментарий Петра Тодоровского
    • фильмографии
    • фотоальбом
    • интервью Петра Тодоровского, Владимира Кунина, Елены Яковлевы (с английскими, французскими, голландскими, испанскими и итальянскими субтитрами)
    • Смотрите на DVD («Пираты XX века», «Маленькая Вера»)

Также в России фильм выпускался на DVD кинообъединением «Крупный план».

Технические данные:

  • Дистрибьютор: «Крупный План»
  • Формат: DVD (PAL), длительность 143 мин.
  • Региональный код: 0 (All)
  • Звуковые дорожки:
    • Русский Dolby Digital 5.1
    • Русский Dolby Digital 1.0 Mono
  • Формат изображения: Standard 4:3 (1,33:1)[19].
В Викицитатнике есть страница по теме
Интердевочка (фильм)

Напишите отзыв о статье "Интердевочка (фильм)"

Примечания

  1. [sexology.narod.ru/chapt612b.html Опасный секс: Насилие, проституция, болезни. Проституция] // Кон И. С. Сексуальная культура в России. Клубничка на березке. — М.: ОГИ, 1997. — 464 с.; тираж 10 000 экз.; ISBN 5-900241-33-5.  (Проверено 3 июня 2013)
  2. 1 2 3 4 Мурзина, Марина.  [www.aif.ru/culture/movie/1087091 А секс-то был! 25 лет назад на экраны вышла «Интердевочка»] // Аргументы и факты. — 2014. — № 4 (1733) за 22 января. — С. 35.
  3. Максимов В. И. [www.gramota.ru/biblio/magazines/ryzr/rzr2001-03/28_198 «Типы неологизмов в современном русском языке» // gramota.ru]  (Проверено 13 сентября 2009)
  4. 1 2 [www.peoples.ru/art/literature/prose/roman/kunin/ Владимир Кунин на people.ru]  (Проверено 13 сентября 2009)
  5. [www.nashfilm.ru/kinoprofession/1678.html Петр Тодоровский — гений вне эпох]  (Проверено 13 сентября 2009)
  6. 1 2 [podrobnosti.ua/podrobnosti/2009/01/21/577909.html 20 лет назад на экраны вышел фильм «Интердевочка»]  (Проверено 13 сентября 2009)
  7. [www.svobodanews.ru/content/article/261319.html «Мира Тодоровская: рождение профессии кинопродюсер» / Радио Свобода]  (Проверено 13 сентября 2009)
  8. 1 2 Ческис, Мария.  [versia.ru/articles/2009/feb/02/film_interdevochka Проститутка союзного значения] // версия.ру  (Проверено 13 сентября 2009)
  9. [www.peoples.ru/art/theatre/producer/jitinkin/ Андрей Житинкин на people.ru]  (Проверено 13 сентября 2009)
  10. Грачёва, Наталия.  [www.kp.ru/daily/23308/30087/ Посмотрев «Интердевочку», путаны плакали и на панель не ходили] // «Комсомольская правда». — 2004. — № за 1 июля.  (Проверено 13 сентября 2009)
  11. 1 2 [tv.46info.ru/announcement/?id=698 Рецензия на фильм]  (Проверено 13 сентября 2009)
  12. Фёдоров, Александр.  [www.kino-teatr.ru/kino/art/kino/341/ Русская киноэротика] // «Видео-Асс Экспресс». — 1995. — № 32. — С. 60—61.  (Проверено 13 сентября 2009)
  13. Ростова А. В.  [www.sstu.ru/files/aspirantura/290109-r.doc Особенности конструирования гендерной системы в крупном промышленном городе: автореферат диссертации]  (Проверено 13 сентября 2009)
  14. Почепцов Г. Г.  [lib.socio.msu.ru/l/library?e=d-000-00---001ucheb--00-0-0-0prompt-10---4------0-1l--1-ru-50---20-help---00031-001-1-0windowsZz-1251-10&a=d&cl=CL1&d=HASH985d0f32510fa760864349.4 Теория коммуникаций]  (Проверено 13 сентября 2009)
  15. [www.rutv.ru/tvpreg.html?d=0&id=100566 Интердевочка / TV канал «Россия I»]  (Проверено 27 апреля 2010)
  16. [www.kinozapiski.ru/print/888/ «О двойственности критики» из дискуссии на советско-венгерском киноведческом коллоквиуме «Восточноевропейское кино в культурной реальности нынешнего времени», декабрь 1989 г. «Киноведческие записки»]  (Проверено 13 сентября 2009)
  17. [www.rusactors.ru/ya/yakovleva_e/index.shtml Елена Яковлева на сайте rusactors.ru]  (Проверено 13 сентября 2009)
  18. [www.imdb.com/title/tt0097584/ movie data on] imdb.com  (Проверено 13 сентября 2009)
  19. [www.ozon.ru/context/detail/id/2322987/ Данные о DVD-диске на] ozon.ru  (Проверено 13 сентября 2009)

Ссылки

  • [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2506 «Интердевочка»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»

Отрывок, характеризующий Интердевочка (фильм)



Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».