Интерлингвистика

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Интерлингви́стика — раздел языкознания, изучающий различные аспекты межъязыкового общения и, в частности, международные языки как средство такого общения. Основное внимание обращается на процессы создания и функционирования международных искусственных языков, которые исследуются в связи с вопросами многоязычия, взаимовлияния языков, образования интернационализмов и т. п.[1]

Интерлингвистика сформировалась на базе теории лингвопроектирования, заложенной работами Р. Декарта (1629 г.) и развитой Г. В. Лейбницем и др.[1] Термин «интерлингвистика» появился в 1911 г. и был определён его автором, бельгийским учёным Жюлем Мейсмансом, как наука о «естественных законах формирования общих вспомогательных языков», под которыми он подразумевал любые языки, способные выступать в роли посредников межъязыкового (и даже междиалектного) общения[2]. Со второй половины XX века интерлингвистика концентрируется на изучении международных искусственных языков (рассматриваемых как одно из средств преодоления языкового барьера), и обычно рассматривается как раздел языкознания, изучающий международные языки в контексте общей теории межъязыкового общения[3].

Применительно к кругу проблем, касающихся искусственных языков, интерлингвистика подразделяется на два важнейших раздела:  теорию лингвопроектирования (распространяется на искусственные языки любого типа — вне зависимости от того, получили ли они коммуникативную реализацию)  и теорию функционирования планового языка (распространяется только на системы, реализовавшиеся в практике человеческого общения)[4].

Напишите отзыв о статье "Интерлингвистика"



Примечания

  1. 1 2 Кузнецов, 1990, с. 196—197.
  2. Meysmans J.  Une science nouvelle // Lingua internationale. — Bruxelles, 1911. — № 8.
  3. Кузнецов, 1991, с. 25.
  4. Кузнецов, 1991, с. 26.

Литература

Ссылки

  • [www.staff.amu.edu.pl/~interl/index.html Университет Адама Мицкевича], Познань, Польша
    • [www.e-novosti.info/blog/01.10.2005/1 Заметка об интерлингвистических курсах при Познаньском Университете, по-русски]
  • [www.interlinguistik-gil.de/gil-engl.html Германское интерлингвистическое общество], Берлин, Германия


Отрывок, характеризующий Интерлингвистика

Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.