Интернет в Иране
В 1992 Иран стал второй страной на Ближнем Востоке, подключённой к Интернету, и с тех пор правительство прилагает значительные усилия для развития информационно-коммуникационной инфраструктуры в стране. Национальная инфраструктура подключения к Интернету Ирана базируется на двух основных сетях: телефонной сети общего пользования (ТФОП) и общей сети передачи данных. ТфОП обеспечивает связь Интернет-провайдеров с конечными пользователями главным образом по цифровым линиям, а также поддерживает модемные соединения. Data Communication Company of Iran, дочерняя компания Telecommunication Company of Iran, управляет передачей данных общего пользования.[1]
История
Создание инфраструктуры Интернет в Иране началось благодаря компании IPM, заместителем директора которой был доктор Сиаваш Шахшани. Связь с глобальной сетью сначала была установлена через сеть BITNET благодаря членству Ирана в EARN (которая позже реорганизовалась в Трансъевропейскую Ассоциацию научно-образовательных сетей — TERENA). Первая выделенная линия в 9600 бод связала Иран с Венским университетом в январе 1992. Первое письмо по e-mail из Ирана было приветствием от директора IPM, доктора Лариджани, администрации Венского университета. Эта линия позже превратился в полноценный Интернет-ресурс на 500 IP-адресов в стране и статусом Ирана в качестве узла Класса С. Основными пользователями Интернета на первых порах были учёные и сотрудники иранских НИИ.[2]
Исследования показывают, что у Ирана есть планы по созданию так называемого «национального Интернета», сегмента сети, отделённого от остальной части Всемирной Сети, подобного тому, который используется в Северной Корее, с целью предотвратить попадание нежелательной для властей информации пользователям внутри страны. Мьянма и Куба также используют аналогичные системы.[3] В июле 2013 министр информационно-коммуникационных технологий Мохаммад Хасан Нами сообщил, что в Иране разработан отечественный сервис электронной почты, призванный стать альтернативой иностранным почтовым службам, таким как Gmail или Yahoo. Каждому жителю страны будет присвоен отдельный адрес e-mail[4].
Правовой статус
Интернет-инфраструктура развивалась в Иране очень быстро. Первое публичное использование Интернета в стране датируется 1995-м, когда студенты смогли пользоваться Интернетом через консоль удалённого доступа. После этого в стране начался лавинообразный спрос на доступ к Интернету. К 2000 в стране появилась масса Интернет-кафе, которые были подключены к Интернету через спутниковые тарелки, размещённые в изобилии вокруг многих городов.[5]
Открытие доступа к Интернету и быстрый рост числа сайтов на фарси побудили правительство Ирана ввести законы, регламентирующие доступ в Сеть и цензуру содержимого сайтов. В мае 2001 высший руководитель Ирана аятолла Али Хаменеи издал указ под названием «Политика в отношении компьютерных сетей», в котором распорядился «сделать доступ к глобальным информационным сетям только через уполномоченных лиц». После этого Высший Совет культурной революции Ирана также принял ряд постановлений, закрепивших контроль над Интернетом в руках государства.[6] Новое законодательство утверждает, что все Интернет-провайдеры и Интернет-кафе должны получить лицензию от правительства.[5] Кроме того, все провайдеры должны установить и использовать системы фильтрации контента, чтобы «заблокировать доступ к аморальным, политически вредным и другим нежелательным сайтам» и фиксировать деятельность пользователей, предоставляя информацию о них в Министерство ИКТ.[7] Предоставленная информация должны быть одобрена Министерством информации, Управлением юстиции и полицией.[8]
Чтобы получить лицензию Интернет-провайдера, заявитель должен быть гражданином Ирана, лояльным Конституции, исповедовать официальную религию страны и не состоять в каких-либо незаконных организациях. Интернет-провайдеры не могут без лицензии использовать любой код для обмена информацией или предлагать какие-либо дополнительные услуги (например, IP-телефонию). Частные лица, желающие открыть Интернет-кафе, должны быть женаты (замужем). Новое законодательство также регламентирует содержание веб-сайтов. Считается преступлением публикация в Интернете любого материала, противоречащего или оскорбляющего исламскую доктрину, ценности иранской революции, мысли имама Хомейни, Конституцию Ирана, ставящего под угрозу национальное единство страны, создающего положительный имидж незаконных организаций, разглашающего секретную информацию, содержащего рекламу курения, обвиняющего или оскорбляющего чиновников.[9]
31 декабря 2002 правительство Ирана издало «Декрет о конституционном комитете, отвечающем за определение несанкционированных сайтов»[10], в котором указывается, что «в целях защиты исламской и национальной культуры создаётся комитет в составе представителей Министерства информации, Министерства культуры и исламской ориентации, радиовещания Исламской Республики Иран, Высшего совета культурной революции для определения и передачи в Министерство информационных и телекоммуникационных технологий Ирана критериев несанкционированных веб-сайтов». Список сайтов, сформированный этим комитетом, добавляется в список веб-сайтов, которые подвергаются цензуре.
Напишите отзыв о статье "Интернет в Иране"
Примечания
- ↑ (August 18, 2008) «Economist Intelligence Unit». Проверено 2009-07-06.
- ↑ IPM History and prospect for the future
- ↑ Christopher Rhoads and Farnaz Fassihi, May 28, 2011, [online.wsj.com/article/SB10001424052748704889404576277391449002016.html Iran Vows to Unplug Internet], Wall Street Journal
- ↑ www.rbc.ru/rbcfreenews/20130708172028.shtml В Иране создан национальный сервис электронной почты
- ↑ 1 2 Environmental Policies and Strategic Communication in Iran: The Value of Public Opinion Research in Decision Making
- ↑ We Are Iran: The Persian Blogs
- ↑ openDemocracy
- ↑ Iran Internet and E-commerce Investment and Business Guide: Regulations and Opportunities
- ↑ [www.securitylab.ru/news/215636.php Самая суровая веб-цензура — в Иране]
- ↑ Official Gazette no. 16877
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Интернет в Иране
– Мне в Можайск.– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
