Интуиционистское исчисление высказываний

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Интуициони́стское исчисле́ние выска́зываний, называемое иногда Интуициони́стской ло́гикой — формальная система, отражающая некоторые способы рассуждений, приемлемые с точки зрения интуиционизма. Предложена А. Гейтингом в 1930.

Основное отличие от привычного исчисления высказываний заключается в том, что отсутствует закон исключённого третьего.





Логические символы

<math>\land</math> (знак конъюнкции), <math>\lor</math> (знак дизъюнкции), <math>\to</math> (знак импликации) и <math>\neg</math> (знак отрицания).

Схемы аксиом

Далее через <math>A</math>, <math>B</math> и <math>C</math> обозначаются произвольные пропозициональные формулы.

  1. <math>(A\to (B\to A))</math>
  2. <math>((A\to B)\to ((B\to C)\to (A\to C)))</math>
  3. <math>(A\to (B\to (A\land B)))</math>
  4. <math>((A\land B)\to A)</math>
  5. <math>((A\land B)\to B)</math>
  6. <math>(A\to (A\lor B))</math>
  7. <math>(B\to (A\lor B))</math>
  8. <math>((A\to C)\to ((B\to C)\to ((A\lor B)\to C)))</math>
  9. <math>((A\to B)\to ((A\to (\neg B))\to (\neg A)))</math>
  10. <math>(A\to ((\neg A)\to B))</math>

Правила вывода

Modus ponens: <math>\frac{A,\;(A\to B)}{B}</math>.


См. также


Напишите отзыв о статье "Интуиционистское исчисление высказываний"

Отрывок, характеризующий Интуиционистское исчисление высказываний

Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.