Иные
Ины́е (от англ. otherkin — «иные», «другой род», «инородцы») — люди, которые описывают себя как не-люди в каком-либо смысле; обычно подразумевается какое-нибудь мифологическое или легендарное существо[1]. Само слово является неологизмом, используемым преимущественно самими «иными», и не является чётко определённым; в своём наиболее широком смысле объединяет тех, кто считает себя любыми нечеловеческими существами (животные, ангелы, демоны, драконы, жители других измерений, инопланетяне, феи, кицунэ, ликантропы)[2][3].
История
Самый старый интернет-ресурс для «иных» — «Digest Elvenkind»; список рассылки, начатый в 1990-м году студентом в университете Кентукки для «эльфов и заинтересованных наблюдателей». Также в начале 1990-х телеконференции, такие как alt.horror.werewolves[4] и alt.fan.dragons на Usenet, которые были первоначально созданы для поклонников этих существ в контексте фантазии и литературы ужаса и фильмов, также развивали мировоззрения идентификации себя как мифологических существ[1][5].
6 февраля 1995 года документ под названием «Манифест Нации Эльфов» был отправлен в Usenet в группы alt.pagan и alt.magick. Непосредственно на Usenet манифест был подвергнут резкой критике; полагали, что это или очень наивно, или попытка троллить. Однако многие связывались с автором, чтобы присоединиться к его списку[6].
Сам термин «otherkin» появился в печати не раньше 1996 года, хотя из контекста, в котором он использовался, видно, что термин уже был широко распространён в определённых кругах. Термин первоначально появился тогда, когда стало ясно, что образуется новое сообщество людей, идентифицирующих себя с отличными от эльфов мифологическими существами, такими как единороги, феи и сатиры. Самое раннее зарегистрированное использование термина otherkin отмечено в июле 1990 года и варианта otherkind в апреле того же года[1][5].
Современное сообщество «иных» выросло из этих эльфийских сообществ в середине 1990-х[6].
Реакция
Среди людей вне сообщества верования «иных» обычно встречаются с недоверием[7]. Критическое замечание по ним было включено в семинар для первого курса под названием «Безумие в Америке: Обман Иррационального», который преподавался в колледже Вустера осенью 2002 года.
Источники и примечания
- ↑ 1 2 3 4 Lupa (2007). A Field Guide to Otherkin. Immanion Press. pp. 25-26, 50, 52. ISBN 978-1-905713-07-3
- ↑ Mamatas, Nick (February 20 2001). «Elven Like Me». The Village Voice, New York 46 (7): 35.
- ↑ Penczak, Christopher (2007). Ascension Magick: Ritual, Myth & Healing for the New Aeon. Llewellyn Worldwide. pp. 416—417;441. ISBN 0-7387-1047-4.
- ↑ Chantal Bourgault Du Coudray (2006). The Curse of the Werewolf: Fantasy, Horror and the Beast Within. I. B. Tauris. ISBN 1-84511-158-3.
- ↑ 1 2 Cohen, D. (1996). Werewolves. New York: Penguin. pp. 104. ISBN 0-525-65207-8.
- ↑ 1 2 Polson, Willow (2003). The Veil’s Edge: Exploring the Boundaries of Magic. Citadel Press. pp. 95. ISBN 0-8065-2352-2.
- ↑ [web.archive.org/web/20060308073948/www.wooster.edu/geology/FYSW/NonsenseFYS.html«Nonsense in America:The Lure of the Irrational"]. Wooster.edu.
См. также
Напишите отзыв о статье "Иные"
Ссылки
- otherkin.net
- therithere.comicgenesis.com - комикс автора Ориона Сэндсторрма «Theri There», иллюстрирующий жизнь Иных.
Отрывок, характеризующий Иные
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
