Иные меры уголовно-правового характера

Иные меры уголовно-правового характера, иные меры уголовно-правового воздействия — общее название для мер, принимаемых государством в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния, которые не являются наказанием.

В законодательстве многих стран иные меры уголовно-правового характера (часто именуемые «меры безопасности») и наказание сосуществуют. Образующаяся система принудительных мер получила название «двухколейной».

История

Институт иных мер уголовно-правового характера появился в уголовном праве относительно недавно (конец XIX — начало XX века). Его становление связано с идеями социологической школы уголовного права и возникшей на её основе школы новой социальной защиты. Представители данных школ выделяли особую категорию лиц, находящихся в «опасном состоянии», к которым относили, например, психически нездоровых лиц, рецидивистов, и лиц, относящихся к маргинальным слоям населения (бродяги, нищие). Поскольку данные лица склонны к совершению преступлений, они являются опасными для общества и, согласно воззрениям данной школы, их необходимо было обезвреживать ещё до соверешния преступления путём применения к ним так называемых «мер безопасности», например, принудительного лечения, высылки и т. д.

Под влиянием идей социологической школы в первой половине XX века институт иных мер уголовно-правового характера был включён в законодательство Австрии, Германии, Испании, Италии, Португалии, Швейцарии, Франции и её колоний, стран Латинской Америки. В изначальном виде он просуществовал довольно недолго, поскольку становление международного института прав человека привело к возврату к идеям законности и недопустимости применения репрессии к лицам, не совершившим преступления, присущим классической школе уголовного права. В настоящее время меры безопасности применяются к лицам, не совершавшим преступлений, лишь в отдельных странах (Гватемала, Испания, Италия, Куба, Никарагуа, Сан-Марино). В остальных странах меры безопасности применяются в рамках уголовно-процессуальных отношений, связанных с совершением общественно опасного деяния.

Современные меры уголовно-правового характера дают возможность более гибкого применения уголовно-правовых норм, позволяют избежать применения карательных мер (уголовного наказания) в тех ситуациях, когда оно является излишним для достижения целей уголовно-правового воздействия. Такие меры носят некарательный характер: лечебный, воспитательный, защитный, и способствуют в основном предупреждению преступлений.

Сущность

Чёткого определения иных мер уголовно-правового характера не существует. Иные меры уголовно-правового характера, в отличие от наказания, не образуют однородной системы, имеют существенные различия между собой по основаниям применения и юридической сущности. Поскольку перечень наказаний в уголовном законе, как правило, является исчерпывающим, все меры, которые не будут отнесены к мерам наказания, будут считаться иными мерами уголовно-правового воздействия.

Ф. Б. Гребёнкин даёт следующее определение иных мер уголовно-правового характера: «под иными мерами уголовно-правового характера следует понимать меры государственного принуждения, не входящие в систему наказаний и санкции уголовно-правовых норм, применяемые к лицам, совершившим общественно опасные деяния или преступления по усмотрению суда и ограничивающие их права, интересы и свободы с целью предупреждения совершения ими новых деяний или преступлений».

В различных странах для обозначения иных мер уголовно-правового характера используются разные термины:

• меры безопасности (бывшие югославские республики, Алжир, Афганистан, Боливия, Бразилия, Гватемала, Гондурас, Исландия, Испания, Камерун, Колумбия, Коста-Рика, Котд’Ивуар, Куба, Ливан, Марокко, Мексика, Молдова, Никарагуа, Панама, Перу, Португалия, Румыния, Сальвадор, Сан-Марино, Таиланд, Турция, Уругвай, Чили);
• меры исправления и безопасности (Германия, Греция);
• административные меры безопасности (Италия);
• меры (Венгрия, Нидерланды, Парагвай, Швейцария, Эфиопия);
• предупредительные меры (Австрия);
• уголовные меры (Польша);
• иные правовые последствия (наказуемого деяния) — Дания и Норвегия;
• меры надзора и исправления (Судан);
• иные меры воздействия (Эстония);
• иные меры уголовно-правового характера (Азербайджан, Россия, Таджикистан);
• иные меры уголовно-правового воздействия (Армения, Казахстан, Туркменистан);
• другие меры правового воздействия (Узбекистан);
• уголовные меры иного вида (Грузия);
• иные меры уголовной ответственности (Монголия).

Наказание и иные меры уголовно-правового характера

Иные меры уголовно-правового характера являются сходными с наказанием в том, что они являются формой правового реагирования государства в лице его правоохранительных органов на совершение общественно опасных деяний, применяются в строго определённых законах формах и по строго определённой уголовно-процессуальным законодательством процедуре, и предусматривают предоставление лицу, являющемуся адресатом данных мер, определённых гарантий его прав и свобод.

Разграничение наказания и иных мер уголовно-правового характера может производиться по формальным признакам и по содержанию. Кроме того, у иных мер уголовно-правового характера могут быть отличные от наказания основания, сущность и цели:

• Иные меры уголовно-правового характера назначаются не только приговором суда (например, принудительные меры медицинского характера согласно ст. 443 УПК РФ назначаются постановлением суда)
• Иные меры уголовно-правового характера могут быть применены к лицу, фактически совершившему преступное деяние, которое не является виновным в совершении преступления (принудительные меры медицинского характера применяются и к невменяемым лицам).
• Иные меры уголовно-правового характера не обязательно включают в себя лишение или ограничение прав и свобод лица (например, не влияют на объём прав лица такие принудительные меры воспитательного воздействия, как предупреждение или передача под надзор родителей).
• Иные меры уголовно-правового воздействия могут иметь иные цели помимо восстановления справедливости, исправления осуждённого и предотвращения совершения новых преступлений. Обычно принудительные меры, как и наказание, преследуют цель частного предупреждения преступлений, но выделяют и иные цели: так, принудительные меры медицинского характера имеют целью улучшение психического здоровья лица; конфискация — возмещение ущерба, причинённого преступлением; принудительные меры воспитательного воздействия — перевоспитание и социальную защиту лица.
• Иные меры могут применяться к лицам, не совершавшим преступного деяния — конфискация имущества у третьих лиц, получивших его от преступника; наложение штрафа на родителей несовершеннолетнего, освобождённого от уголовной ответственности (Таиланд).

Однозначной границы между наказанием и иными мерами уголовно-правового характера нет. В разных правовых системах такие меры, как специальная конфискация, выдворение иностранцев, ограничение специальных прав могут относиться как к мерам наказания, так и к иным мерам уголовно-правового характера. Меры уголовно-правового характера могут использоваться в качестве суррогатных наказаний для лиц, не являющихся субъектами уголовного права (например, в отношении юридических лиц). Во многом различие между наказаниями и иными мерами уголовно-правового характера носит не содержательный, а юридико-технический характер.

Виды иных мер уголовно-правового характера

Иные меры уголовно-правового характера могут являться формой реализации уголовной ответственности (конфискация), формой освобождения от уголовной ответственности (принудительные меры воспитательного воздействия), а также применяться к лицам, не подлежащим ответственности (принудительные меры медицинского характера). В зависимости от этого может проводиться их классификация. В Парагвае все иные меры уголовно-правового характера делятся на меры надзора, лечения и безопасности, а также на меры, связанные и не связанные с лишением свободы. В Эфиопии выделяются меры, применяемые к невменяемым и частично вменяемым лицам и меры превенции и защиты. В Белоруссии выделяют иные меры уголовной ответственности (применяемые к лицам, совершившим преступления) и принудительные меры безопасности и лечения (применяемые к лицам, которые совершили общественно опасные деяния, но не могут привлекаться к ответственности).

Система иных мер уголовно-правового характера, как правило, закрепляется в законодательстве путём фиксации исчерпывающего перечня таких мер. Однако в большинстве государств СНГ чёткий перечень иных мер уголовно-правового характера отсутствует. Даже в России, несмотря на выделенеие в УК РФ раздела «Иные меры уголовно-правового характера», содержащего положения о принудительных мерах медицинского характера и конфискации имущества, к иным мерам относят также как минимум принудительные меры воспитательного воздействия, регламентация которых осуществляется в другом разделе УК.

Законодательство различных государств выделяет следующие меры уголовно-правового характера:

• принудительные меры медицинского характера (бывшие югославские республики, Австрия, Алжир, Боливия, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Гватемала, Германия, Гондурас, Испания, Италия, Колумбия, Коста-Рика, Кот д’Ивуар, Куба, Молдова, Никарагуа, Норвегия, Парагвай, Перу, Польша, Португалия, Россия, Румыния, Сальвадор, Сан-Марино, США, Судан, Таиланд, Турция, Уругвай, Чехия, Швейцария, Эстония);
• запрет заниматься определенной профессиональной деятельностью (бывшие югославские республики, Алжир, Боливия, Германия, Испания, Кот д’Ивуар, Парагвай, Польша, Португалия, Румыния, Таиланд, Турция);
• специальная конфискация (бывшие югославские республики, Алжир, Венгрия, Кот д’Ивуар, Молдова, Норвегия, Польша, Россия, Румыния, Турция, Чехия, Эстония);
• установление надзора (Боливия, Бразилия, Венгрия, Гватемала, Германия, Гондурас, Италия, Колумбия, Кот д’Ивуар, Никарагуа, Норвегия, Панама, Парагвай, Сальвадор, Сан-Марино, США, Турция, Уругвай);
• поручительство о хорошем поведении (Боливия, Великобритания, Гватемала, Гондурас, Кот д’Ивуар, США, Таиланд, Уругвай);
• лишение водительских прав (бывшие югославские республики, Германия, Испания, Панама, Парагвай, Польша, Португалия);
• выдворение иностранцев из страны (бывшие югославские республики, Гондурас, Испания, Италия, Кот д’Ивуар, Молдова, Румыния, Сан-Марино, Турция);
• высылка (Бразилия, Гватемала, Гондурас, Испания, Италия, Кот д’Ивуар, Норвегия, Румыния, Таиланд);
• запрещение посещения определенных мест (Бразилия, Гватемала, Гондурас, Италия, Кот д’Ивуар, Панама, Парагвай, Швейцария);
• воспитательные меры в отношении несовершеннолетних (страны СНГ, Бразилия, Гондурас, Испания, Италия, Коста-Рика, Куба, Молдова, Никарагуа, Сан-Марино, Судан, Турция, Уругвай, Чехия, Эстония);
• помещение в сельскохозяйственную колонию или иное исправительно-трудовое учреждение (Боливия, Бразилия, Гватемала, Гондурас, Италия, Колумбия, Сан-Марино);
• превентивное или продленное заключение (Австралия, Боливия, Германия, Великобритания, Новая Зеландия, Норвегия, Парагвай, США);
• запрет потребления спиртных напитков (Ирак, Ливан, Норвегия, Панама);
• закрытие учреждения (Алжир, Кот д’Ивуар).

Иные меры уголовно-правового характера в законодательстве России

Действующий Уголовный кодекс Российской Федерации включает раздел VI «Иные меры уголовно-правового характера». Однако данный раздел включает не все меры уголовно-правового характера, некоторые из них содержатся и в других главах УК.

Принудительные меры медицинского характера

Принудительные меры медицинского характера применяются к лицам, совершившим общественно опасные деяния, и нуждающимся в лечении психических расстройств, а также к лицам, страдающим расстройствами сексуального предпочтения. В Российской Федерации применяются следующие принудительные меры медицинского характера:

• Амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра
• Принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа
• Принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа
• Принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением

В настоящее время в РФ не существует каких-либо мер уголовно-правового характера, применяемых к алкоголикам и наркоманам. Однако в соответствии с ч. 3 ст. 18 Уголовно-исполнительного кодекса РФ к таким лицам может быть применено обязательное лечение.

Конфискация имущества

Конфискация имущества заключается в принудительном безвозмездном обращении по решению суда в собственность государства имущества лица, совершившего преступление. Конфискация имущества может быть полной или частичной.

В РФ конфискация имущества являлась одним из видов наказаний, однако в декабре 2003 года она была исключена из УК РФ. Она вновь появилась в уголовном законодательстве в июле 2006 года в связи с ратификацией Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма и касается не всех преступлений, а лишь тех, которые перечислены в уголовном законодательстве (этот перечень включает террористический акт, деяния, связанные с терроризмом и организованной преступностью и т. д. Конфискованы могут быть денежные средства, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения перечисленных в законе преступлений, либо используемые для финансирования терроризма или организованной преступности, орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, принадлежащие обвиняемому, за исключением имущества и доходов от него, подлежащих возвращению законному владельцу.

Принудительные меры воспитательного воздействия

Данные меры могут применяться к несовершеннолетним, совершившим преступление, не являющееся тяжким, вместо наказания.

В УК РФ предусмотрены следующие принудительные меры воспитательного воздействия (ст. 90):

• Предупреждение
• Передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих, либо специализированного государственного органа
• Возложение обязанности загладить причинённый вред
• Ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего.

Ограничения, налагаемые в связи с условным осуждением

Если суд при рассмотрении уголовного дела приходит к выводу о возможности исправления осуждённого без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным. На условно осуждённого могут быть возложены дополнительные обязанности, призванные способствовать его исправлению.

Перечень таких обязанностей является открытым и может включать, например, обязанность не менять постоянного места жительства, работы, учёбы, не посещать определённые места, пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании или венерического заболевания, осуществлять материальную поддержку семьи (ст. 73 УК РФ).

См. также

• Уголовное наказание

Литература

• Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В. С. Комиссарова. — СПб.: Питер, 2005. — 560 с. ISBN 5-469-00606-9.
• Уголовное право России. Части Общая и Особенная : Учебник / М. П. Журавлев, А. В. Наумов и др. ; под ред. А. И. Рарога. — М.: ТК Велби, Проспект, 2004. — 696 с. ISBN 5-98032-591-3.
• Курс уголовного права. Т. 1 : Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. — М.: Зерцало—М, 1999. — 592 с. ISBN 5-8078-0039-7.
• [www.adved.ru/science/4 Иные меры уголовно-правового характера: сущность и цели применения // Адвокатская ведомость. — 6 февраля 2007 г.]

Отрывок, характеризующий Иные меры уголовно-правового характера

В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.