Инь Фу

Инь Фу (кит. трад. 殷夫, пиньинь: Yīn Fū, 11 июня 1909, уезд Сяньшань провинции Чжэцзян — 7 февраля 1931, Шанхай), настоящее имя Сюй Сяоцзе (кит. трад. 徐孝杰, пиньинь: Xú Xiàojié), прозвание Байтин (кит. трад. 柏庭, пиньинь: Bǎitíng) — китайский писатель и поэт, деятель молодёжного рабочего движения Китая, один из «Пяти Павших Патриотов» (左联五烈士). Также он был одним из 24 героев Лунхуа (龙华), пожертвовав собой под вымышленным именем Сюй Ин (徐英 — досл. «Герой по фамилии Сюй»). Существуют мнения, что Инь Фу на самом деле родился в 1910 году.

Биография

Был родом из деревни Дасюй волости Хуайчжу уезда Сяншань провинции Чжэцзян. Его отец, Сюй Кунфу (徐孔甫), рано умер. В десять лет Инь Фу пошёл в начальную школу уезда Сяншань. Осенью 1923 года вместе со своим старшим братом по имени Сюй Пэйгэнь (徐培根) он отправился в Шанхай, где поступил в среднюю школу. В 1924 году начал писать стихи. В 1925 году, летом, во время кровавых «событий 30 мая» (五卅), вместе с учителями и учениками средней школы принимал участие в студенческих волнениях. В июле 1926 года он поступил в следующий класс средней школы шанхайского района Пудун; в школе присоединился к молодёжному кружку. В апреле 1927 году по доносу одного из членов партии Гоминьдан Инь Фу был заключён в тюрьму на три месяца, но затем благодаря усилиям своего старшего брата Сюй Пэйгэня был освобождён из заключения. В сентябре 1927 года Инь Фу поступил в университет Тунцзи — на подготовительные курсы по немецкому языку вместе со своими товарищами по обучению, Ван Шуньфаном (王顺芳) и Чэнь Юаньда (陈元达). В начале 1928 года вступил в литературную группу при журнале «Солнце» (太阳社, «Тайян») вместе со своими товарищами Э Ин (阿英) и Цзян Гуанцы (蒋光慈). В апреле того же года Инь Фу вступил в КПК.

Летом 1928 года он, опасаясь ареста, вынужден был бросить обучение и бежал вместе с Ван Шуньфаном и Чэнь Юаньда в родной уезд Сяншань, где благодаря своей второй старшей сестре Сюй Суюнь (徐素云), директору местной уездной школы для девушек, смог устроиться на должность подменного учителя. В марте 1928 года Инь Фу был вынужден разорвать отношения с семьёй и покинул уезд Сяншань; он вернулся в Шанхай, где некоторое время провёл в скитаниях. В июне того же года он в процессе работы над своей рукописью познакомился с Лу Синем. Летом в тот же период он организовал забастовку на фабрике по производству шёлка, в третий раз был арестован, но затем был быстро освобождён из-под стражи. В 1929 году окончил университет Тунцзи. Зимой 1930 года участвовал в редакции выпуска центрального периодического издания комсомольской газеты «Ленинская молодёжь» (列宁青年, «Ленин циннянь»), а также принимал участие в акциях Молодёжного антиимпериалистического Союза (青年反帝大同盟). В марте 1930 года была учреждена «Лига левых писателей Китая» (中国左翼作家联盟); Инь Фу стал членом этого объединения. В тот же год в мае месяце вместе со своими товарищами Ху Епинем (胡也频), Жоу Ши (柔石) и Фэн Кэном (冯铿) поэт был делегирован для участия в партийной работе; он принял участие в шанхайском тайном созыве Всенародного съезда советов региональных депутатов (全国苏维埃区域代表大会). 17 января 1931 году Инь Фу был арестован в Шанхае — это был уже четвёртый его арест. В том же году 2 июля Инь Фу был расстрелян в полицейском участке Лунхуа в Шанхае.

В 1925—1929 годах писал в основном лирические и романтические стихи, в которых чувствовалось влияние Петёфи и где любовная лирика представлена в сочетании с призывом к борьбе за счастье, в 1929—1931 — гражданские. Творческое наследие включает в себя сборники рассказов, заметок и драм «Маленькая мама» (1928—1930), а также сборники переводов «Советские крестьяне» (1928), «Советские пионеры» (1930), «В. И. Ленин о любви» (1930). Некоторые его стихотворения были переведены на русский язык.

Библиография

• Матков Н. Ф., Инь Фу — певец китайской революции, М., 1962.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/90941/%D0%98%D0%BD%D1%8C Статья в БСЭ.]

Отрывок, характеризующий Инь Фу

– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
– Oui, mon cher monsieur Pierre, je vous dois une fiere chandelle de m'avoir sauve… de cet enrage… J'en ai assez, voyez vous, de balles dans le corps. En voila une (on показал на бок) a Wagram et de deux a Smolensk, – он показал шрам, который был на щеке. – Et cette jambe, comme vous voyez, qui ne veut pas marcher. C'est a la grande bataille du 7 a la Moskowa que j'ai recu ca. Sacre dieu, c'etait beau. Il fallait voir ca, c'etait un deluge de feu. Vous nous avez taille une rude besogne; vous pouvez vous en vanter, nom d'un petit bonhomme. Et, ma parole, malgre l'atoux que j'y ai gagne, je serais pret a recommencer. Je plains ceux qui n'ont pas vu ca. [Да, мой любезный господин Пьер, я обязан поставить за вас добрую свечку за то, что вы спасли меня от этого бешеного. С меня, видите ли, довольно тех пуль, которые у меня в теле. Вот одна под Ваграмом, другая под Смоленском. А эта нога, вы видите, которая не хочет двигаться. Это при большом сражении 7 го под Москвою. О! это было чудесно! Надо было видеть, это был потоп огня. Задали вы нам трудную работу, можете похвалиться. И ей богу, несмотря на этот козырь (он указал на крест), я был бы готов начать все снова. Жалею тех, которые не видали этого.]
– J'y ai ete, [Я был там,] – сказал Пьер.
– Bah, vraiment! Eh bien, tant mieux, – сказал француз. – Vous etes de fiers ennemis, tout de meme. La grande redoute a ete tenace, nom d'une pipe. Et vous nous l'avez fait cranement payer. J'y suis alle trois fois, tel que vous me voyez. Trois fois nous etions sur les canons et trois fois on nous a culbute et comme des capucins de cartes. Oh!! c'etait beau, monsieur Pierre. Vos grenadiers ont ete superbes, tonnerre de Dieu. Je les ai vu six fois de suite serrer les rangs, et marcher comme a une revue. Les beaux hommes! Notre roi de Naples, qui s'y connait a crie: bravo! Ah, ah! soldat comme nous autres! – сказал он, улыбаясь, поело минутного молчания. – Tant mieux, tant mieux, monsieur Pierre. Terribles en bataille… galants… – он подмигнул с улыбкой, – avec les belles, voila les Francais, monsieur Pierre, n'est ce pas? [Ба, в самом деле? Тем лучше. Вы лихие враги, надо признаться. Хорошо держался большой редут, черт возьми. И дорого же вы заставили нас поплатиться. Я там три раза был, как вы меня видите. Три раза мы были на пушках, три раза нас опрокидывали, как карточных солдатиков. Ваши гренадеры были великолепны, ей богу. Я видел, как их ряды шесть раз смыкались и как они выступали точно на парад. Чудный народ! Наш Неаполитанский король, который в этих делах собаку съел, кричал им: браво! – Га, га, так вы наш брат солдат! – Тем лучше, тем лучше, господин Пьер. Страшны в сражениях, любезны с красавицами, вот французы, господин Пьер. Не правда ли?]