Иоахим Флорский

Иоахи́м Фло́рский, также Иоахи́м Калабрийский, Джоаккино да Фьоре (итал. Gioacchino da Fiore; ок. 1132, Челико — 30 марта 1202, Пьетрафитта, Калабрия) — итальянский цистерцианский монах, христианский мистик, прорицатель, родоначальник средневекового хилиазма, яркий мыслитель философско-мистического склада.

Биография

Родился в Калабрии (в то время входила в Королевство Сицилия), в местечке Челико возле Козенцы, в семье нотариуса по имени Мауро и его жены Джеммы.

Около 1169 года совершил паломничество в Святую землю, где пережил духовный кризис и потерял интерес к мирской жизни. Вернувшись, несколько лет жил отшельником, затем странствовал и проповедовал, после чего поступил в аббатство цистерцианского ордена в Самбучине возле города Луцци в Калабрии, где занимался проповедью мирянам.

Около 1191 года основал в Калабрийских горах монастырь, ставший оплотом нового, более строгого течения внутри цистерцианского ордена — флоренсов (Florenses).

Труды

Основные труды — «Согласование Ветхого и Нового заветов» и «Комментарии к откровениям Иоанна Богослова». Иоахим Флорский разделил всю историю человечества на три периода:

1. Отца (от Авраама до Иоанна Крестителя),
2. Сына (от воплощения Сына Божия — до 1260-го года) и
3. Святого Духа (с 1260 г.). Он пришел к выводу, что этот период начнется в 1260 г., основываясь на книге Откровения Иоанна Богослова (стихи 11:3 и 12:6, в которых говорится о "тысяча двухсот шестидесяти днях") .

Иоахим Флорский учил о наступлении Третьего Завета, связанного с господством монашества. Учение Иоахима было осуждено католическими Соборами.

По учению Иоахима Флорского, переход человечества к каждому периоду его истории связан с постепенным одухотворением его жизни в отношении к Богу. Существование католической церкви Иоахим Флорский относил ко второму периоду, в третьем же будет обновлённая церковь без недостатков прежней. С третьим периодом Иоахим Флорский связывал и установление тысячелетнего царства Божьего на земле. Это мнение Иоахима Флорского было осуждено церковью. Идеи Иоахима Флорского пользовались популярностью среди францисканских спиритуалов, апостольских братьев и ряда других движений, объявленных ересями.

Литература

• Иоахимизм // Новый энциклопедический словарь: В 48 томах (вышло 29 томов). — СПб., Пг., 1911—1916.
• Ле Гофф Жак. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992.
• Рожков В. Очерки по истории римско-католической церкви. М., 1994.
• [www.ereignis.ru/articles/22_ioachim_flor.pdf Смирнов Д. В. Иоахим Флорский // Православная энциклопедия. — М., 2010. Т. 25. — С. 224-246.]

Отрывок, характеризующий Иоахим Флорский

– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.