Иоаким (Левицкий)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Иоаким и фамилией Левицкий.

Архиепископ Иоаким<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Архиепископ Нижегородский и Арзамасский до 6 мая 1916 года — епископ
13 августа 1910 — 22 марта 1918
Церковь:	Православная Российская Церковь
Предшественник:	Назарий (Кириллов)
Преемник:	Евдоким (Мещерский)
Епископ Оренбургский и Тургайский до 7 ноября 1908 года — Оренбургский и Уральский
26 ноября 1903 — 13 августа 1910
Предшественник:	Владимир (Соколовский-Автономов)
Преемник:	Феодосий (Олтаржевский)
Епископ Гродненский и Брестский
13 января 1900 — 26 ноября 1903
Преемник:	Никанор (Каменский)
Епископ Брестский, викарий Литовской епархии
24 мая 1897 — 13 января 1900
Предшественник:	Иосиф (Соколов)
Преемник:	Венедикт (Бобковский)
Епископа Балтский, викария Каменец-Подольской епархии
14 января 1896 — 24 мая 1897
Предшественник:	Николай (Адоратский)
Преемник:	Менандр (Сазонтьев)
Имя при рождении:	Иван Акимович Левицкий
Рождение:	30 марта (11 апреля) 1853(1853-04-11) село Драбовка, Черкасский уезд, Киевская губерния, Российская империя (ныне: Корсунь-Шевченковский район, Черкасская область, Украина)
Смерть:	1921(1921) Севастополь

Архиепископ Иоаки́м (в миру Иван Акимович Леви́цкий или Левитский; 30 марта (11 апреля) 1853, село Драбовка, Черкасский уезд, Киевская губерния — начало 1921) — епископ Православной Российской Церкви, епископ Нижегородский и Арзамасский; русский духовный писатель.

Биография

Родился 30 марта 1853 года в семье причетника Киевской епархии в селе Петрушки. Учился в Киево-Софийском духовном училище, затем в Киевской духовной семинарии.

В 1879 году окончил Киевскую духовную академию со степенью кандидата богословия и определён преподавателем Рижской духовной семинарии.

24 июня 1880 года был рукоположен во пресвитера к Рижскому кафедральному собору с оставлением преподавания. В 1883 по 1886 годы состоял законоучителем Рижского пехотно-юнкерского училища и высшего девичьего частного училища Тайловой и временно исполнял обязанности инспектора в семинарии.

В 1886 году овдовел и остался с тремя детьми. 28 июня 1893 года принял монашеский постриг, 29 июня возведён в сан архимандрита и определён ректором Рижской семинарии.

14 января 1896 года в Исаакиевском соборе Санкт-Петербурга хиротонисан во епископа Балтского, викария Каменец-Подольской епархии.

С 24 мая 1897 года — епископ Брестский, викарий Литовской епархии.

С 13 января 1900 года — епископ Гродненский и Брестский.

С 26 ноября 1903 года — епископ Оренбургский и Уральский; с 7 ноября 1908 года — епископ Оренбургский и Тургайский.

С 13 августа 1910 года — на Нижегородской кафедре.

Состоял почётным членом в Нижегородском отделении Всероссийского монархического совещания.

6 мая 1916 года возведён в сан архиепископа.

В 1917—1918 годы был участником Всероссийского Поместного собора в Москве — по должности, а по увольнении 22 марта 1918 на покой — по особому постановлению Собора.

22 марта 1918 года уволен согласно прошению на покой, назначен настоятелем Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря, затем уехал к родственникам в Крым.

Согласно «Православной энциклопедии», получившие распространение известия о его казни большевиками в 1918 году (повешен у Царских врат кафедрального собора Севастополя) представляются ошибочными; предположительно убит грабителями в начале 1921 года в окрестностях Севастополя.

Семья его сына Николая Ивановича, отплыла с остатками Царского флота сперва в Константинополь, а потом во Францию и Америку.

В 1981 году решением Архиерейского Собора Русской православной церкви заграницей канонизирован в лике священномученика со включением Собор новомучеников и исповедников Российских (без установления отдельного дня памяти).

Основные труды

• «Открытие самостоятельной Рижской епархии; состав и пределы её»;
• «Высокопреосвященство Платон (Городецкий), архиепископ Рижский и Митавский»;
• «Преосвященство Филарет (Филаретов), епископ Рижский и Митавский»;
• «Высокопреосвященство Арсений (Брянцев), архиепископ Рижский и Митавский».

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_665 Иоаким (Левицкий)] на сайте «Русское православие»
• [www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=420 ИОАКИМ (Левицкий) Иоанн Иоакимович]
• [www.nne.ru/bishops/b_33.php ИОАКИМ (ЛЕВИТСКИЙ), архиепископ Нижегородский и Арзамасский], Нижегородская епархия

Отрывок, характеризующий Иоаким (Левицкий)

– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.