Иоаким IV
| Патриарх Иоаким IV Πατριάρχης Ἰωακεὶμ Δ΄<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Патриарх Иоаким IV</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1884 — 1886 | |||
| Церковь: | Константинопольская православная церковь | ||
| Имя при рождении: | Николай Крусулудис | ||
| Оригинал имени при рождении: |
Νικόλαος Κρουσουλούδης | ||
| Рождение: | 23 июня (5 июля) 1837 Хиос, Османская империя | ||
| Смерть: | 3 февраля (15 февраля) 1887 (49 лет) Хиос, Османская империя | ||
| Похоронен: | село Каллимасиа Хиу (греч. Καλλιμασιά Χίου) | ||
| Отец: | Иоанн | ||
| Мать: | Лемониа Коккодис | ||
| Принятие монашества: | 1860 | ||
| Епископская хиротония: | 1870 | ||
Патриа́рх Иоаки́м IV (греч. Πατριάρχης Ιωακείμ Δ΄, в миру Николаос Крусулудис, греч. Νικόλαος Κρουσουλούδης) — Архиепископ Константинополя — Нового Рима и Вселенский Патриарх с 1 октября 1884 года до 14 ноября 1886 года.
Содержание
Биография
Его мать была сестрой Патриарха Иоакима II (Коккодиса) (1860—1863 и 1873—1878).
Окончил Богословское училище на Халки; в 1860 году принял монашеский постриг и стал 2-м, а с января 1863 года — 1-м секретарём Синода.
Хиротонисан во епископа в 1870 году и поставлен митрополитом Ларисским. В 1875 году был послан на Афон для урегулирования спора вокруг Пантелеимонова монастыря.
С 1877 года — митрополит Дерконский; в 1880 году возглавлял комиссию по делу Пантелеимонова монастыря.
Избран на Патриарший престол 1 октября 1884 года после вынужденной отставки 30 марта того же года Патриарха Иоакима III, который поддерживался Россией. Уже первые его действия вызвали порицание со стороны официального органа российского Святейшего Синода: в январе 1885 года в своей неподписанной статье в журнале «Церковный Вѣстникъ»[1] близкий к Победоносцеву византист Иван Троицкий выражал недоумение по поводу рассылки им известительной (мирной) грамоты для синодов отличной от тех, что были высланы патриархам, а также по поводу направления им грамоты митрополиту Сербскому Мраовичу, избрание которого, по инициативе сербского короля Милана, с согласия Австро-Венгрии, не было признано Петербургом.
Ряд других предпринятых им шагов вызвал крайнее неудовольствие со стороны российского правительства: каноническое общение с Карловицким Патриархом, признание автокефалии Румынской Церкви и развод, данный 27 февраля 1886 года Патриархией княгине Марии Горчаковой (дочь молдавского господаря-фанариота Михаила Стурдзы, венчавшаяся в 1868 году в Париже с Константином Горчаковым — сыном канцлера А. М. Горчакова), дело которой формально находилось на рассмотрении Петербургской консистории[2]. В связи с разводом Горчаковой, дело которой создавало невиданный прецедент (кроме того, речь шла в конечном итоге о правах наследования румынских имений княгини), ему был заявлен протест лично от обер-прокурора Константина Победоносцева. Официальный орган российского Святейшего Синода называл дачу развода Горчаковой «прискорбным фактом вмешательства в чужие церковные дела»[3]. Канонически сомнительные доводы Иоакима IV и его нежелание уступить требованиям правительства России вызвали критику в Синоде Великой Церкви и со стороны бывшего Патриарха Иоакима III[4].
Троицкий усматривал в его линии по отношению к иным поместным Церквам «папистические тенденции»[5]. Ежегодный обзор Троицкого событий за минувший год на православном Востоке в январе 1887 года[6], после отречения Патриарха по болезни 14 ноября 1886 года, был перечнем претензий и упрёков к нему со стороны российского Синода, а также ссылок на критику в греческой прессе.
На покое жил в Смирне, затем родном Хиосе, где и скончался. Погребён у храма Преображения в селе Каллимасиа Хиу.
Напишите отзыв о статье "Иоаким IV"
Примечания
- ↑ «Церковный Вѣстникъ». — 1885, № 2 (12 января). — Часть неофиціальная. — С. 21—22.
- ↑ Герд Л. А. Константинополь и Петербург: церковная политика России на православном Востоке (1878—1898). — М., 2006. — С. 66.
- ↑ Церковный Вѣстникъ. — 1886, № 23 (7 июня). — С. 375 (неподписанная статья Ивана Троицкого).
- ↑ «Наша отечественная церковь занимает первое место между всеми православными церквами» (Отчёт профессора И. Е. Троицкого о командировке на Восток. 1886 г.) // «Исторический архив». — 2001, № 4. — С. 150, 158, 161.
- ↑ «Наша отечественная церковь занимает первое место между всеми православными церквами» (Отчёт профессора И. Е. Троицкого о командировке на Восток. 1886 г.) // «Исторический архив». — 2001, № 4. — С. 160—162.
- ↑ «Церковный Вѣстникъ». — 1887, № 2. — С. 21—23.
Литература
- И. И. Соколов. Константинопольская церковь въ XIX вѣкѣ. Опытъ историческаго изслѣдованія. — Т. I. — СПб., 1904. — С. 672—674.
Ссылки
- [www.ec-patr.org/list/index.php?lang=gr&id=312 Ἰωακεὶμ Δ´] Справка на сайте Вселенской Патриархии
Отрывок, характеризующий Иоаким IV
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
