Метаксас, Иоаннис

Иоаннис Метаксас греч. Ιωάννης Μεταξάς
премьер-министр Греции
1936 — 1941
Предшественник:	Константинос Демерцис
Преемник:	Коризис, Александрос
Вероисповедание:	Православный
Рождение:	12 апреля 1871(1871-04-12) Итака, Греция
Смерть:	29 января 1941(1941-01-29) (69 лет) Афины, Греция

Иоа́ннис Метакса́с (греч. Ιωάννης Μεταξάς; 12 апреля 1871 — 29 января 1941) — греческий генерал, премьер-министр (фактически диктатор) Греции с 1936 года до своей смерти.

Биография

Получил военное образование, военную карьеру начал с участия в боевых действиях против турок в 1897 году в Фессалийской кампании. Продолжил обучение в Германии в Прусской военной академии. Вернувшись, участвовал в процессе модернизации греческой армии в период перед Балканскими войнами (1912—1913), в которых он принял активное участие. В 1913 году назначен начальником Генерального штаба.

Убежденный монархист, находился в весьма напряжённых отношениях с известным греческим республиканцем Э. Венизелосом, ориентировавшимся на Антанту. После прихода Венизелоса (при поддержке Антанты) к власти в 1917 году Метаксас вместе с королём отправился в изгнание.

Когда после плебисцита в 1935 году монархия была восстановлена, на выборах большое количество голосов получили левые, в том числе и коммунисты. Опасаясь подъёма левого движения, король назначил Метаксаса временным премьер-министром «вплоть до разрешения политического кризиса». В 1936 году распустил парламент. Проводил политику либерализации (ввод 8-часового рабочего дня, повышение закупочных цен на с/х продукцию и др.), однако, несмотря на это, симпатии к левым среди населения продолжали расти, хотя и без активной оппозиции Метаксасу.

Во внешней политике, с одной стороны, симпатизировал Германии и Италии (его режим не имел при этом ничего общего с фашистской идеологией, так как был основан на сугубо греческой концепции Великой Идеи, переосмысленной как построение Третьей Греческой Цивилизации, без территориальных претензий к соседям см. Петрунина О. Греческая нация в 19-20 веках), с другой — понимал, что Германия и Италия в складывающейся ситуации являются противниками Греции. По этой причине Метаксас проводил достаточно пробританскую политику. Под его руководством на границах Греции со стороны Болгарии был сооружен оборонительный вал («линия Метаксаса»). Несмотря на то, что он пытался придерживаться нейтралитета, вынужден был вступить в оборонительную войну после ультимативных требований Муссолини в октябре 1940 года (на каждое требование ультиматума Метаксас ответил «όχι» (нет), день ответа Метаксаса является в Греции национальным праздником: Днём Охи). Греки разгромили вторгшиеся из Албании итальянские войска и даже частично отвоевали Албанию у итальянцев, в связи с чем Муссолини вынужден был запросить помощь у Гитлера.

Скончался под Афинами от глоточной флегмоны в 1941 году, имеются подозрения, что он был отравлен или подвергнут неправильному лечению англичанами. Его преемником стал Александрос Коризис.

В современной Греции отношение к Метаксасу неоднозначно. С одной стороны, его считают идейным предшественником диктатуры «чёрных полковников», с другой — его уважают за патриотизм, политику социального государства, рост боеспособности греческой армии, военные победы над итальянскими захватчиками.

Ссылки

• [www.metaxas-project.com Metaxas Project — Inside Fascist Greece]

Отрывок, характеризующий Метаксас, Иоаннис

Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»