Иоганн Казимир (герцог Саксен-Кобурга)

Иоганн Казимир Саксен-Кобургский
герцог Саксен-Кобурга
1572 — 1633
Предшественник:	княжество создано
Преемник:	Иоганн Эрнст Саксен-Эйзенахский
Дети:	нет

Иоганн Казимир (нем. Johann Casimir von Sachsen-Coburg; 12 июня 1564, Гота — 16 июля 1633, Кобург) — герцог Саксен-Кобурга, сын герцога Иоганна Фридриха Среднего.

Биография

Иоганн Казимир — средний из трёх сыновей Иоганна Фридриха II Среднего, герцога Саксонии, и его второй супруги Елизаветы Пфальцской, дочери курфюрста Фридриха III Благочестивого. После имперского подавления Готы его отец 15 апреля 1567 года лишился владений и свободы. Иоганн Казимир вместе с младшим братом Иоганном Эрнстом и матерью проживал сначала при дворе своего дяди Иоганна Вильгельма, который был опекуном детей, в Веймаре, затем в Айзенахе и Айзенберге.

В 1570 году Шпейерский рейхстаг восстановил сыновей в унаследованных от отца правах. Через два года, летом 1572 года, мать поехала к своему мужу, находившемуся в заключении в Австрии. Эрфуртским договором деления от 6 ноября 1572 года обоим сыновьям было присуждено новое герцогство Саксен-Кобург. Герцогство состояло из южно- и западно-тюрингенских областей, в том числе с городами Айзенах, Гота и Хильдбургхаузен. Опекунами детей были, наряду с Иоганном Георгом (с 1578 — Георг Фридрих I, маркграф Бранденбург-Ансбаха) и дедушкой с материнской стороны Фридрихом III, курфюрстом пфальцским, также враг их отца Август (курфюрст Саксонии), который заботился о воспитании под его надзором, а также саксонское правительство опеки в Кобурге, куда Иоганн Казимир и его брат переехали 5 декабря 1572 года.

В 1578—1581 годах Иоганн Казимир учился в Лейпцигском университете.

Только после смерти Августа (курфюрста Саксонии) в феврале 1586 года герцог Иоганн Казимир в возрасте 22 лет вместе со своим братом Иоганном Эрнстом смог принять управление герцогством.

Правление

В 1596 году для Иоганна Эрнста было создано княжество Саксен-Айзенах, и Казимир дальше правил в Кобурге один. Его владения состояли из учреждений Кобурга с судами Лаутер, Бад-Родах и Гештунгсхаузен, Хельдбург с судом Хильдбургхаузен, Рёмхильд, Айсфельд, Шалькау, Зоннеберг, Нойштадт, Нойхаус, Мёнхрёден и Зоннефельд.

При Иоганне Казимире Кобург, город-резиденция, отличался культурным процветанием и оживлённым строительством. Сооружённые в то время здания можно видеть и сегодня. Так, дворец Эренбург был перестроен в стиле ренессанса, расширен Veste Coburg (крепость Кобурга), сооружён арсенал и Ратуша на Рыночной площади.

В церкви Святого Маврикия в Кобурге в 1598 году он поставил алебастровый надгробный памятник своим родителям высотой 12 м, который причисляется к самым красивым эпитафиям эпохи Возрождения в Германии.

Наряду с этим он основал гимназию Casimirianum, расширил дворцовую библиотеку.

В 1603 году он принял на работу композитора Мельхиора Франка в качестве придворного капельмейстера.

Его двор охватывал временами 213 человек и 130 лошадей.

Как собственные высшие органы власти по юстиции и церкви он создал в Кобурге в 1589 году суд двора (особый суд для дворян), апелляционный суд, судебный двор, в 1593 — консисторию, которые ранее располагались в Йене. Однако, прежде всего, он создал в качестве ядра кобургской государственности управленческий аппарат, который и после его смерти существовал долго и пережил множество политических переворотов.

Политически Иоганну Казимиру удалось подчинить имперское рыцарство своему господству, в котором он гарантировал юрисдикцию в рыцарских поместьях. Он создал церковный порядок для лютеранской церкви с герцогом как summus episcopus, который был позже принят многими тюрингскими государствами.

До 1629 года герцогу Казимиру удавалось оставаться нейтральным в Тридцатилетней войне. После его вступления в шведский союз в 1632 Кобург был занят императорскими и баварскими войсками под командованием Валленштайна, последовала безуспешная осада Veste Coburg. Герцог Иоганн Казимир своевременно сбежал в Тюрингию.

Во время его правления процессы над ведьмами и сожжение ведьм в Кобурге достигли наивысшей точки. Он позволил провести 178 процессов над ведьмами.

Умер бездетным, и его земли перешли к младшему брату Иоганну Эрнсту.

Семья

6 мая 1584 года Иоганн Казимир обручился без согласия своего отца с Анной, принцессой Саксонской, младшей дочерью Августа (курфюрста Саксонии), с которой впоследствии сочетался браком 16 января 1586 в Дрездене. Супруги разошлись в 1593 году из-за измены жены; Иоганн Казимир содержал Анну под стражей до её смерти в 1613 году.

Второй раз он женился в 1599 году на Маргарите (1573—1643), принцессе Брауншвейг-Люнебургской.

Детей в обоих браках не было.

Литература

• Иоанн-Казимир, герцог саксонский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Иоганн Казимир (герцог Саксен-Кобурга)

– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.