Иоанн Вустерский

Иоанн Вустерский

Иоанн (Джон) Вустерский (англ. John of Worcester; ум. ок. 1140) — средневековый английский историк и хронист, автор «Chronicon ex chronicis». Ранее предполагалось, что Иоанну принадлежит только последняя часть этой работы, а основного автора звали Флоренс Вустерский (англ. Florence of Worcester), в настоящее время считается доказанным, что имя главного автора «Chronicon ex chronicis» — Иоанн Вустерский.

Биография и творчество

Об Иоанне известно лишь то, что он был монахом в Вустерском монастыре. Его работа «Chronicon ex chronicis» посвящена всемирной истории от Рождества Христова до 1140 года. В описании ранних периодов эта работа представляет собой компиляцию из трудов Беды Достопочтенного, одной из версий Англосаксонских хроник, «Жизни Альфреда» Ассера и Хроники ирландского монаха Мариана Скота, причём наибольшее влияние, очевидно, оказал последний. История нормандского завоевания Англии и правления Вильгельма Завоевателя основана на несохранившейся работе Флоренса Вустерского, также бывшего монахом в Вустере и, видимо, скончавшегося около 1118 года. Возможно также, что Иоанн имел в своём распоряжении тот же неизвестный источник, что и Вильям Мальмсберийский, поскольку и «Chronicon ex chronicis» Иоанна Вустерского, и «Хроника английских королей» Вильяма Мальмсберийского включают похожий материал, не содержащийся в других английских летописях.

Работа Иоанна Вустерского представляет собой первую в Англии попытку изложения всемирной истории, однако особое значение имеют главы, относящиеся к нормандскому завоеванию и развитию Англии в период англонормандской монархии, которые содержат уникальный материал по политической истории страны. Причём наиболее ценны именно главы, непосредственно написанные Иоанном Вустерским на основании собственных знаний и впечатлений, которые охватывают время с 1118 по 1140 годы, то есть конец правления Генриха I и начало гражданской войны в Англии при Стефане Блуаском. Последние разделы «Chronicon ex chronicis», посвящённые событиям до 1152 года, вероятно принадлежат перу иного автора, опирающегося, главным образом, на работу Генриха Хантингдонского. Существуют также созданные монахами монастыря Бери-Сент-Эдмендс две версии продолжения работы Иоанна Вустерского, доведённые до конца XIII века.

Ссылки

• [books.google.com/books?vid=OCLC01346863&id=gpR0iz5GjYgC Хроника Флоренса Вустерского с продолжениями. Пер. на англ. яз.]  (англ.)
• [britanniae.ru/sources/FW/FW_1.htm Хроника Флоренса Вустерского. Пер. на рус. яз. до 663 РХ]  (рус.)

Литература

• The Blackwell Encyclopedia of Anglo-Saxon England. — Oxford: Blackwell, 1999. ISBN 0-631-22492-0
• Darlington, R.R., McGurk, P. The Chronicon ex Chronicis of Florence of Worcester and its Use of Sources for English History Before 1066 // Anglo-Norman Studies, No. 5, 1982
• [www.bartleby.com/211/0904.html Флоренс Вустерский // The Cambridge History of English and American Literature. Volume I, 1907–21]  (англ.)
• Памятники истории Англии / Пер. Д. М. Петрушевского. — М., 1936.

Отрывок, характеризующий Иоанн Вустерский

– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.