Иоанн (Лёгкий)
Епископ Иоанн (в миру Иван Саввич Лёгкий; 29 апреля (12 мая) 1907, Двинск, Витебская губерния (ныне Даугавпилс, Латвия) — 10 марта 1995, Клиффсайд Парк, штат Нью-Джерси, США) — епископ Русской Православной Церкви Заграницей, епископ Роклендский, викарий Восточно-Американской епархии.
Содержание
Биография
Его отец Савва и старший брат Иаков были священниками. В юности был прислужником и чтецом в Александро-Невском соборе Даугавпилса.
В 1926 году окончил Двинскую русскую гимназию в Даугавпилсе.
С 1 октября 1927 по 14 сентября 1931 года работал народным учителем в Илукстском уезде.
В 1930 году окончил экстерном двухгодичный курс Рижской Духовной семинарии.
Священник в Латвии
14 сентября 1931 года архиепископом Рижским Иоанном (Поммером), был рукоположён во диакона, а 21 сентября того же года — во священника. Определён на место отца настоятелем церкви в Каплаве Илукстского уезда.
В 1934 году назначен 2-м священником даугавпилсского Александро-Невского собора. Одновременно служил в Петропавловской церкви на ст. Форштадте Даугавпилса.
В 1936 году был назначен в Рижский Свято-Троице-Сергиевский женский монастырь и законоучителем местных школ. В том же году становится членом Рижского епархиального совета и членом Синода Латвийской Православной Церкви.
В 1937—1940 годы учился на православном отделении богословского факультета Латвийского университета.
В июне 1941 года был арестован органами НКВД. Был заключён в тюрьму города Острова. Был освобождён после наступления немецкой армии.
Священник Псковской духовной миссии
С 17 августа 1941 года служил в Псковской духовной миссии.
В августе—ноябре 1941 года находился в непрерывных разъездах по приходам, не имевшим священников. Окормлял иногда одновременно до 40 приходов.
По указанию немецких властей участвовал в вывозе Тихвинской иконы Богоматери из Рижского Троице-Сергиева монастыря в Лиепаю. Икона была перевезена на рыбацкой лодке под немецким конвоем им и священниками Иоанном Бауманисом, Алексием Ионовым, Николаем Перехвальским и передана епископу Иоанну (Гарклавсу).
С 8 июля 1942 по апрель 1943 года — благочинный Гдовскогоо круга (включавшего 5 районов Ленинградской области).
Летом 1942 года по поручению митрополита Сергия (Воскресенского) составил программу занятий для преподавателей Закона Божия в школах оккупированной части Ленинградской области.
17 августа 1942 года награждён экзархом Прибалтики митрополитом Сергием (Воскресенским) орденом Миссии 1-й степени «за самоотверженное Апостольское служение и труды по воссозданию истерзанной безбожием души Русского Народа».
Осенью 1942 года создал молодёжный кружок при Троицком соборе Пскова, а в Гдове — добровольное благотворительное общество «Народная помощь». Регулярно писал статьи и поучения для печатного органа Псковской миссии журнал «Православный христианин».
С сентября 1942 по апрель 1943 года — старший ревизор и помощник (заместитель) начальника Псковской миссии. Служил благочинным Рижского округа, был членом епархиального совета.
В июле 1943 года назначен ключарем Рижского кафедрального собора с возведением в сан протоиерея.
Эмиграция
В октябре 1944 года эвакуирован из Риги в Германию, где сопровождал Рижского епископа Иоанна (Гарклавса).
В феврале 1945 года после беседы с митрополитом Анастасием (Грибановским) в Карлсбаде перешёл в РПЦЗ, был кандидатом в военные священники организованного немецким командованием 15-го кавалерийского казачьего корпуса в Югославии.
С 1946 года — настоятель храмов в Любеке и Шлезвиге, благочинный церквей Шлезвиг-Гольштейна, окормлял русских беженцев в немецких лагерях Ди-Пи.
В 1946—1949 годы — синодальный миссионер и наблюдатель за преподаванием Закона Божия в школах русских беженцев Германии.
В августе 1949 года вместе с митрополитом Анастасием эмигрировал в США, назначен вторым священником Вознесенского кафедрального собора на Бронксе в Нью-Йорке.
С 1959 по настоятельствовал в храме Архангела Михаила в городе Пэтерсон, штат Нью-Джерси, член епархиального совета Восточно-Американской епархии.
С 1961 года — благочинный Восточноамериканской и Нью-Йоркской епархии.
13 декабря 1972 года возведён в сан протопресвитера.
24 ноября 1985 года участвовал в похоронах митрополита Филарета (Вознесенского), когда он произнёс проникновенную проповедь.
Был прекрасным проповедником, требовал от священников точного исполнения богослужебного устава. За своё продолжительное и ревностное служение Церкви отец Иоанн был награждён всеми возможными для священника наградами.
1 января 1987 года вышел на покой по состоянию здоровья.
14 января 1989 года скончалась его матушка Екатерина Яковлевна (урождённая Перминова), с которой он прожил вместе 58 лет.
Решив после этого продолжать служение церкви, принял а августе 1990 года монашеский постриг, получив имя рукополагавшего его в священный сан священномученика Иоанна, архиепископа Рижского.
Епископ
28 августа 1990 года в храме Преподобного Серафима Саровского Успенского Ново-Дивеевского женского монастыря в Спринг-Уэлли был рукоположён во епископа Буэнос-Айресского и Аргентинско-Парагвайского. Хиротонию совершили: митрополит Восточно-Американский Виталий (Устинов), архиепископ Сиракузский и Троицкий Лавр (Шкурла), епископ Манхэттенский Иларион (Капрал), епископ Ирийский Даниил (Александров) и епископ Григорий (Граббе).
Четыре года прослужил в Аргентине, Парагвае, Чили, Бразилии.
2 октября 1994 года был уволен на покой по старости с титулом епископа Рокландского, викария Восточно-Американской епархии.
4 марта 1995 года отслужил свою последнюю службу.
Мирно скончался 10 марта 1995 года в Клиффсайд Парк, штат Нью-Джерси, США. Отпевание состоялось 13 марта в храме Покрова Пресвятой Богородицы в Наяке. Похоронен епископ на кладбище Ново-Дивеевского монастыря.
Напишите отзыв о статье "Иоанн (Лёгкий)"
Ссылки
- А. В. Гаврилин, М. В. Шкаровский [www.russkije.lv/ru/lib/read/john-lyogkiy.html Иоанн Лёгкий] // Православная энциклопедия, т. 23
- [www.pstbi.ru/bin/db.exe/no_dbpath/koi/nm/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6Xbu6fe0hfG*cWuKXeeWd66WWc8oUYO0WceXb8E*_pnl Иоанн (Легкий Иван Саввич)] // База данных ПСТГУ
- Прот. Михаил Жёночин [ricolor.org/history/pv/22/ Миссионер протоиерей Иоанн Легкий]
- Александр Гаврилин [www.russkije.lv/ru/pub/read/aleksandr_gavrilin_otec_ioann_legkij/ «Неизвестные» латвийские священнослужители: отец Иоанн Легкий]
- Ираида Легкая [magazines.russ.ru/nj/2011/264/le14.html Летающий архиерей История одной семьи] [Часть 2]
Отрывок, характеризующий Иоанн (Лёгкий)
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.