Иоанн (Тимофеев)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Иоанн и фамилией Тимофеев.

Архиепископ Иоанн
Архиепископ Йошкар-Олинский и Марийский до 29 февраля 2004 года — епископ
c 25 июля 1993 года
Предшественник:	епархия учреждена
Временный управляющий Вятской епархией
5 января — 22 марта 2011
Предшественник:	Хрисанф (Чепиль)
Преемник:	Марк (Тужиков)
Имя при рождении:	Иван Иванович Тимофеев
Рождение:	20 января 1958(1958-01-20) (66 лет) Казань
Принятие священного сана:	4 ноября 1987 года
Принятие монашества:	23 апреля 1989 года

Архиепископ Иоанн (в миру Иван Иванович Тимофеев; 20 января 1958, Казань) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Йошкар-Олинский и Марийский.

Биография

Родился 20 января 1958 года в Казани в многодетной православной семье.

После окончания средней школы принят послушником в Псково-Печерский монастырь.

В 1978 году поступил в Московскую духовную семинарию, в 1981 году — в Московскую духовную академию, которую окончил в 1985 году со степенью кандидата богословия, защитив диссертацию на тему «Нравственно-аскетические воззрения прп. Нила Синайского», и направлен в Казанскую епархию.

4 ноября 1987 года епископом Казанским и Марийским Пантелеимоном (Митрюковским) рукоположен в сан диакона.

23 апреля 1989 года епископом Казанским и Марийским Анастасием (Меткиным) пострижен в монашество.

15 февраля 1990 года рукоположён во иеромонаха, назначен секретарем Казанского епархиального управления.

К празднику Святой Пасхи 1991 года Патриархом Алексием награждён саном игумена.

11 июня 1993 года постановлением Святейшего Патриарха и Священного Синода игумену Иоанну (Тимофееву) определено быть епископом Йошкар-Олинским и Марийским по возведении в сан архимандрита.

28 июня 1993 года в Успенском соборе Московского Кремля Патриархом Алексием II возведён в сан архимандрита.

24 июля 1993 года в храме Рождества Пресвятой Богородицы села Семёновка чин наречения архимандрита Иоанна во епископа Йошкар-Олинского и Марийского совершили Святейший Патриарх Алексий II, архиепископы Чебоксарский и Чувашский Варнава (Кедров), Ижевский и Удмуртский Николай (Шкрумко), епископы Казанский и Татарстанский Анастасий (Меткин) и Истринский Арсений (Епифанов).

25 июля 1993 года в храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы в селе Семёновка Республики Марий Эл теми же архиереями хиротонисан во епископа Йошкар-Олинского и Марийского.

29 февраля 2004 года возведён в сан архиепископа.

C 5 января по 22 марта 2011 года, после кончины митрополита Хрисанфа (Чепиля), временно управлял Вятской и Слободской епархией. Поддержал предложение диакона Михаила Казаковцева, личного секретаря покойного митрополита, о переименовании улицы, носящей имя большевика, в честь митрополита Хрисанфа.

Награды

• Орден преподобного Сергия Радонежского II степени (2003)
• Орден «За заслуги перед Марий Эл» II степени (17 января 2008)
• Орден преподобного Серафима Саровского II степени (25 февраля 2008)
• орден святителя Иннокентия Московского II степени (20 января 2013)

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/text/72330.html Иоанн, архиепископ Йошкар-Олинский и Марийский (Тимофеев Иван Иванович)]
• [www.marpravda.ru/news/other/2008/01/19/arheepiskopy/ Архиепископу Йошкар-Олинскому и Марийскому Иоанну — 50 лет]
• [www.pravoslavie.ru/smi/37871.htm Архиепископ Йошкар-Олинский и Марийский Иоанн: «Чтобы Имя Божие не хулилось через мое недостоинство»]

Отрывок, характеризующий Иоанн (Тимофеев)

Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?