Иоасаф (Лазаревич)
| Иоасаф Лазаревич | ||
| ||
|---|---|---|
| 5 июля 1691 — 10 ноября 1701 | ||
| Предшественник: | Иона Сысоевич | |
| Преемник: | Димитрий Ростовский | |
| Смерть: | 10 ноября 1701 | |
Митропролит Иоасаф (Лазаревич; ум. 10 ноября 1701) — епископ Русской церкви, митрополит Ростовский и Ярославский (1691—1701).[1]
Сведений о нём сохранилось немного. С 1688 по 1691 год — архимандрит Чудова монастыря в Москве.[1]
5 июля 1691 года хиротонисан во епископа Ростовского и Ярославского с возведением в сан митрополита.[1]
Был известен особенною ревностью к церковному благолепию[2], продолжил деятельность предыдущего митрополита — Ионы Сысоевича — по строительству и благоукрашению храмов. За десять лет правления ростовской кафедрой при митрополите Иоасафе было написано огромное количество икон и создана богатая драгоценная церковная утварь. Процветание Ростовского кремля прекратилось с его смертью, так как после реформ Петра I оскудела архиерейской казна.[1]
Иоасаф скончался 10 ноября 1701 года и был погребён в Ростовском кафедральном соборе.[1]
Напишите отзыв о статье "Иоасаф (Лазаревич)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_5358 Иоасаф (Лазаревич)]. Русское православие
- ↑ Иоасаф (Лазаревич) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Литература
- Мельник А. Г. [www.academia.edu/19974255 Ростовский архиерейский дом при митрополите Иоасафе (1691-1701)] // Кремли России. Материалы и исследования. — М., 2003. — С. 359-372. — ISBN 5-88678-075-0.
Отрывок, характеризующий Иоасаф (Лазаревич)
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
