Иоахим III Фридрих (курфюрст Бранденбурга)
| Иоахим III Фридрих Бранденбургский
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1598 — 1608 | |||
| Предшественник: | Иоганн Георг | ||
| Преемник: | Иоанн III Сигизмунд | ||
| |||
| 1603 — 1608 | |||
| Предшественник: | Георг Фридрих | ||
| |||
| 1603 — 1606 | |||
| Предшественник: | Георг Фридрих I | ||
| Преемник: | Иоганн Георг | ||
| Рождение: | Кёльн | ||
| Смерть: | Кёпеник | ||
Иоахим Фридрих Бранденбургский (нем. Joachim Friedrich von Brandenburg; 27 января 1546, Кёльн — 18 июля 1608, Кёпеник) — курфюрст бранденбургский, представитель династии Гогенцоллернов. Внук Иоахима II Гектора и сын курфюрста Иоганна Георга.
С 1566 года правитель Магдебурга. Став в 1598 году курфюрстом, он в 1599 году вопреки отцовскому завещанию, требовавшему дележа бранденбургских владений, провёл семейный договор, установивший их нераздельность. Внутри государства Иоахим тщетно боролся с притязаниями сословий, привилегии которых в 1602 году ему пришлось подтвердить.
Второй женой Иоахима Фридриха стала Элеонора Прусская (1583—1607), дочь герцога Пруссии Альбрехта Фридриха. Из-за душевной болезни герцога Иоахим Фридрих в 1603 году стал регентом Пруссии и опекуном герцога, а позднее получил от Польши согласие на наследование власти в Пруссии. Курфюрст сделал взнос в польскую казну и предоставил значительные поблажки прусским католикам. Однако ему было запрещено посещать Пруссию без разрешения польского короля, поэтому в Пруссии он не был.
После смерти бездетного Георга Фридриха I в 1603 Иоахим Фридрих получил по дарственной силезское герцогство Егерндорф. В 1606 он передал его сыну Иоганну Георгу.
В 1607 Иоахим Фридрих основал в Иоахимстале княжескую школу (гимназию) для одарённых мальчиков, которая с 1636 находилась в Берлине, а с 1912 — в Темплине.
В 1608 году он скончался от апоплексического удара в поездке из Шторкова в Берлин. Его наследником стал сын Иоанн Сигизмунд.
Содержание
Семья
Первая жена — Екатерина Кюстринская (1549—1602). В этом браке родились 11 детей:
- Иоганн Сигизмунд (1572—1619), курфюрст Бранденбурга, герцог Пруссии
- Анна Екатерина (1575—1612), супруга датского короля Кристиана IV
- Иоганн Георг (1577—1624), герцог Егерндорфа
- Август Фридрих (1580—1601)
- Альбрехт Фридрих (1582—1600)
- Иоахим (1583—1600)
- Эрнст (1583—1613)
- Барбара София (1584—1636), жена герцога Иоанна Фридриха Вюртембергского
- Кристиан Вильгельм (1587—1665), архиепископ Магдебурга, женат на принцессе Доротее Брауншвейг-Вольфенбюттельской (1596—1643), затем на графине Барбаре Эусебии фон Мартиниц (ум. 1656), затем на графине Максимилиане Сальм-Нейбургской (1608—1663)
- две дочери умерли во младенчестве (в 1576, в 1585/86)
Вторая жена — Элеонора Прусская (1583—1607). В этом браке родилась
- Мария Элеонора (1607—1675), жена Людвига Филиппа Пфальцского, сына Фридриха IV.
Память
Большой памятник Иоахиму Фридриху работы Норберта Пфрецшнера на Зигесаллее в Берлине (22-я скульптурная группа) был разрушен во время Второй мировой войны. С 28 мая 2006 памятник курфюрсту можно видеть на площади Иоахимсплац в Иоахимстале.
Напишите отзыв о статье "Иоахим III Фридрих (курфюрст Бранденбурга)"
Примечания
Источник
- Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Иоахим III Фридрих (курфюрст Бранденбурга)
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.
Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.
Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
