Иоахим Камерарий Старший
| Иоахим Камерарий Старший | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
| Научная сфера: | |
Иоахим Камерарий Старший (нем. Joachim Camerarius der Ältere, нелатинизированная форма фамилии Каммермайстер нем. Kammermeister; 12 апреля 1500, Бамберг — 17 апреля 1574, Лейпциг) — немецкий филолог и историк. Родовое имя его было Иоахим Либхард (нем. Liebhard), фамилия Каммермайстер закрепилась за несколькими его предками, занимавшими должность казначеев при епископе Бамбергском.
Камерарий учился в Лейпциге у Петруса Мозеллануса[1], Эрфурте и Виттенберге; преподавал в гимназии в Нюрнберге, был профессором в университетах Тюбингена, а с 1541 г. — Лейпцига, занимаясь реорганизацией обоих.
Как филолог Камерарий переводил с древнегреческого на латынь сочинения Геродота, Демосфена, Феокрита и многих других, оставил комментарии к произведениям Плавта.
Главные из исторических трудов Камерария — история Шмалькальденской войны, история богемских братьев, ряд биографий (Эобана Гесса, Меланхтона и др.), история Христа и апостолов, история Никейского собора. История Шмалькальденской войны осталась неоконченной. В истории богемских братьев Камерарий обнаруживает по отношению к гуситам мягкость и терпимость, чем отличается от Кохлея, трактовавшего ту же тему. Своих источников Камерарий нигде не указывает. История богемских братьев издана внуком Камерария, дипломатом Людвигом Камерарием, в 1605. Очерк жизни Дюрера, написанный Камерарием, является введением к латинскому изданию трактата Дюрера «Учение о пропорции».
Отец Иоахима Камерария Младшего (нем. Joachim Camerarius der Jüngere, 1534—1598), ботаника и естествоиспытателя.
Напишите отзыв о статье "Иоахим Камерарий Старший"
Примечания
- ↑ Мозелланус, Петр // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Камерарий, Иоахим // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Иоахим Камерарий Старший
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
