Иовчук, Михаил Трифонович

Михаил Трифонович Иовчук
Дата рождения:	6 (19) ноября 1908(1908-11-19)
Место рождения:	д. Заужовье, Кобринский уезд, Гродненская губерния, Российская империя ныне Кобринский район
Дата смерти:	9 января 1990(1990-01-09) (81 год)
Место смерти:	Москва, РСФСР, СССР
Направление:	советская философия
Награды:

Михаи́л Три́фонович Иовчу́к (6 [19] ноября 1908, д. Заужовье, ныне Кобринского района Брестской области — 9 января 1990, Москва) — советский философ и партийный деятель.

Член компартии с 1926 года, кандидат в члены ЦК КПСС (1971—1981). Депутат Верховного Совета СССР 2 созыва.

Специалист по истории русской философии, доктор философских наук, профессор, член-корреспондент АН СССР (1946). Иностранный член Болгарской АН (1972). Представитель александровской группы в советской философии.

Первый лауреат премии имени Г. В. Плеханова (1971).

Биография

О Иовчуке нельзя судить однозначно негативно.

— Профессор Л. Н. Коган

Окончил философское отделение Академии коммунистического воспитания (1931). После окончания — аспирант Коммунистического университета преподавателей общественных наук. В 1933—1936 начальник политотдела совхоза в Белорусской ССР. В 1936—1939 руководил кафедрами диалектического материализма и марксизма-ленинизма в Московском химико-технологическом институте и в Московской сельскохозяйственной академии. Кандидат философских наук, диссертация о философских и социально-политических взглядах Белинского. В 1939—1941 на партработе в Исполкоме Коминтерна, в 1941—1947 в Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) (с 1944 заместитель начальника управления), также с 1943 года заведовал созданной по его инициативе кафедрой истории русской философии на философском факультете МГУ. Доктор философских наук (1946), диссертация «Из истории русской материалистической философии XVIII—XIX веков», закрытая защита проходила в Академии общественных наук при ЦК партии. С 4 декабря 1946 года член-корреспондент Академии наук СССР по Отделению истории и философии (история философии). В 1947—1949 секретарь ЦК КП Белоруссии по пропаганде и агитации, также работал в БГУ.

Проф., д. наук Г. С. Батыгин [russcience.euro.ru/papers/bade93sm.htm]:

М. Т. Иовчук работал секретарём по идеологии ЦК Компартии Белоруссии. Его назначили туда после снятия с должности заместителя начальника Управления пропаганды, где он оставил о себе, как сказано в одном из писем в ЦК, печальную память. В отличие от удобной московской жизни, в Минске преобладали суровые нравы. Автор письма назвал Иовчука «зазнавшимся, зарвавшимся и обнаглевшим партбюрократом», «прощелыгой, матёрым спецом по устройству личного благополучия», «завзятым авантюристом, до дна использовавшим свой высокий партийный пост для своих низких и корыстных целей». Говорилось о том, «как ловко Иовчук в недельный срок заработал звание профессора, доктора и влез в члены-корреспонденты Академии наук СССР», что все его статьи писались подчиненными, диссертация сфабрикована, жена ходит в бриллиантах и золоте.

В 1949—1970 вёл научно-преподавательскую работу в Уральском университете (заведовал кафедрой диалектического и исторического материализма Уральского государственного университета в 1949—1953 годах), МГУ (в 1957—1963 заведовал кафедрой истории марксистско-ленинской философии на философском факультете МГУ), Институте философии АН СССР. В 1970—1977 ректор Академии общественных наук при ЦК КПСС.

Один из основателей свердловской философской школы. Плехановед.

Иовчук был оратор хороший, и на этом он сделал карьеру, а как философ он совершенно ничего собой не представлял. Западной истории философии он не знал совершенно, потому и русскую трактовал дубово.

— Заслуженный профессор МГУ В. В. Соколов

В 1971 году стал первым в истории лауреатом премии имени Г. В. Плеханова «за работы „Г. В. Плеханов и его труды по истории философии“ (1960), и „Ленинизм, философские традиции и современность“ (1970)», кроме этого награждён орденом Ленина и другими наградами.

Основные работы

• Иовчук М. Т. Белинский. Его философские и социально-политические взгляды. М., 1939. 192 с.
• Иовчук М. Т. Развитие материалистической философии в России в XVIII—XIX веках. М., 1940.
• Васецкий Г., Иовчук М. Очерки по истории русского материализма XVIII—XIX вв. М., 1942. 274 [2]с.
• Иовчук М. Т. Классики русской философии XIX века (Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов). «Большевик» № 12, 1944 С.16-29
• Иовчук М. Т. Философские и социально-политические взгляды Н. А. Добролюбова // Большевик, 1945. № 2.
• Иовчук М. Т. Основные этапы и особенности развития русской философии // Вестник АН СССР. 1946. № 10.
• Иовчук М. Т. Г. В. Плеханов и вопросы истории русской философии // Вестник Московского университета. Серия экономики, философии и права. 1956. № 2.-С.15-33.
• Иовчук М. Т. Философские и социологические взгляды Н. П. Огарева. М., 1957. 115 с.
• Иовчук М. Т., Суворов Л. Н. Основные вехи развития в СССР истории философии как науки // Философские науки. 1958. № 1. С.34-51.
• Иовчук М. Т. История философии как наука, её предмет, метод и значение. М., 1960.
• Иовчук М. Т. Г. В. Плеханов и его труды по истории философии. М., 1960. 316 с.
• Иовчук М. Т. Ленинизм, философские традиции и современность. М., 1970.
• Иовчук М. Т. Взаимосвязь истории философии и истории науки в трактовке советской историко-философской науки // Философские науки. 1972. № 1.
• Иовчук М. Т.. О роли историко-философской науки в системе образования // Философские науки .-1973. № 2.
• Иовчук М. Т. Г. В. Плеханов — трибун воинствующего материализма // Философско-литературное наследие Г. В. Плеханова. Т. 1. М., 1973. С. 8-22.
• Иовчук М. Т. Взаимосвязь истории философии и истории науки в трактовке советской историко-философской науки // Философские науки. 1972. № 1.
• Иовчук М. Т., Мамедов Ш. Ф. Проблемы исследования истории философской и общественно-политической мысли в Средней Азии и Казахстане. // Вопросы философии. 1978. № 11.

Ссылки

• Иовчук Михаил Трифонович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50576.ln-ru Профиль Михаила Трифоновича Иовчука] на официальном сайте РАН
• [www.knowbysight.info/III/02884.asp Биография] в Справочнике по истории КПСС
• [new.philos.msu.ru/fmu/iovchuk_mikhail_trifonovich Биография] на сайте философского факультета МГУ
• [about-msu.ru/next.asp?m1=person1&type=kor&fio=%C8%EE%E2%F7%F3%EA%20%CC%E8%F5%E0%E8%EB%20%D2%F0%E8%F4%EE%ED%EE%E2%E8%F7 Статья] на сайте «Всё о Московском университете»
• [archive.is/20121225145059/moscow-tombs.narod.ru/1990/iovchuk_mt.htm Могила М. Т. Иовчука на Введенском кладбище]

Отрывок, характеризующий Иовчук, Михаил Трифонович

– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.