Иоганн Георг III

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Иоганн-Георг III»)
Перейти к: навигация, поиск
Иоганн Георг III
Johan Georg III<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
курфюрст Саксонии
1680 — 1691
Предшественник: Иоганн Георг II
Преемник: Иоганн Георг IV
 
Вероисповедание: лютеранство
Рождение: 20 июня 1647(1647-06-20)
Дрезден
Смерть: 12 сентября 1691(1691-09-12) (44 года)
Тюбинген
Место погребения: Фрайбергский собор
Род: Веттины
Отец: Иоганн Георг II
Мать: Магдалена Сибилла Бранденбург-Байрейтская
Супруга: Анна София Датская
Дети: Иоганн Георг
Фридрих Август

Иоганн Георг III (нем. Johann Georg III.; 20 июня 1647, Дрезден — 12 сентября 1691, Тюбинген) — курфюрст саксонский с 1680 года, представитель альбертинской линии Веттинов.



Биография

Иоганн Георг III — единственный сын Иоганна Георга II и Магдалены Сибиллы Бранденбург-Байрейтской, поэтому его с детства воспитывали как наследника престола. В 1680 году после смерти отца он унаследовал титул курфюрста Саксонии; также он стал маршалом Священной Римской империи. За свою любовь к военному делу получил прозвище «Саксонский Марс».

Иоганн Георг III напоминал своего отца любовью к удовольствиям, музыке, итальянским певцам. В 1685 году он встретил венецианскую оперную певицу Маргариту Саликолу и привёз её в Дрезден (не только как певицу, но и в качестве официальной фаворитки). Маргарита Саликола начала новую эру в дрезденской опере, в которой до этого доминировали кастраты. В 1686 году капелланом при дрезденском дворе стал Филипп Якоб Шпенер, но не прижился, и в 1691 году перебрался в Берлин.

Тем временем герцогство постепенно восстанавливалось после Тридцатилетней войны. В 1685 году старый город Дрездена был почти полностью уничтожен пожаром, и курфюрст нанял известных скульпторов Вольфа Каспара и Бальтазара Пермозера для перестройки города в новомодном стиле барокко.

Став курфюрстом, Иоганн Георг снизил расходы на содержание двора и приступил к созданию постоянной армии из 12 тысяч человек по образцу маркграфства Бранденбург. В качестве высшей военной управляющей структуры была создана Тайная военная канцелярия («geheime Kriegskanzlei»). Ради армии курфюрст почти полностью забросил домашние дела.

Во внешней политике Иоганн Георг прекратил двусмысленные отношения с Францией, старался сблизиться с курфюрстом бранденбургским, помогал императору в войне с турками, лично участвовал в Венской битве и последующих походах. В 1686 году он не стал вступать в Аугсбургскую лигу, но в марте 1688 года лично прибыл в Гаагу, чтобы обсудить с Вильгельмом Оранским, Георгом Вильгельмом Брауншвейг-Люнебургским и Фридрихом Вильгельмом Бранденбургским возможные шаги по противодействию Людовику XIV. Когда в 1689 году началась война, он принял на себя, несмотря на болезнь, командование имперской армией. Умер в начале военных действий.

Семья

Иоганн Георг III женился на Анне Софии Датской (16471717), дочери датского короля Фредерика III. Свадьба состоялась в Копенгагене 9 октября 1666 года. Супруга подарила Иоганну двух сыновей:

Напишите отзыв о статье "Иоганн Георг III"

Отрывок, характеризующий Иоганн Георг III

– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.