Иоганн II (маркграф Бранденбурга)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иоганн II
нем. Johann II<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Памятник Иоганну II на Аллее Победы в Берлине</td></tr>

маркграф Бранденбург-Штендальский
1266 — 1281
Соправители: Оттон IV,
Конрад I
Предшественник: Иоганн I
Преемник: Оттон IV
 
Рождение: 1237(1237)
Смерть: 10 сентября 1281(1281-09-10)
Род: Аскании
Отец: Иоганн I
Мать: София Датская

Иоганн II (нем. Johann II; 1237 — 10 сентября 1281) — маркграф Бранденбург-Штендальский.

Иоганн II был старшим сыном бранденбургского маркграфа Иоганна I и его первой жены Софии, дочери короля Дании Вальдемара II. В 1266 году отец разделил маркграфство со своим братом Оттоном III, и после его смерти Иоганн стал править вместе с братьями Оттоном IV и Конрадом I. Несмотря на то, что Иоганн был старшим из братьев, среди соправителей доминировал Оттон IV.



Семья

Между 1252 и 1268 годами Иоганн женился на Хедвиге, дочери сеньора Верле Николая I. У них было двое детей:

  • Конрад II (1261—1308)
  • Иоганн (1263—1292), ставший епископом Хавельбергским

Напишите отзыв о статье "Иоганн II (маркграф Бранденбурга)"

Отрывок, характеризующий Иоганн II (маркграф Бранденбурга)

– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.