Иоганн V (граф Ольденбурга)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иоганн V (XIV) Ольденбургский
Johann V.<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
граф Ольденбурга
1483 — 1526
Предшественник: Герхард VI
Преемник: Иоганн VI
 
Рождение: 1460(1460)
Ольденбург
Смерть: 10 февраля 1526(1526-02-10)
Ольденбург
Род: Ольденбурги
Отец: Герхард VI
Мать: Адельхейда Текленбургская
Супруга: Анна Ангальт-Цербстская
Дети: Иоганн VI, Анна Ольденбургская, Георг, Христоф, Антон I, Мориц, Маргарита

Иоганн V (нем. Johann V. von Oldenburg; 146010 февраля 1526) — граф Ольденбурга и Дельменхорста в 1483—1526 годах (также считается Иоганном XIV, с учетом не правивших тезок). Его родителями были Герхард VI, граф Ольденбурга, и Адельхейда Текленбургская.





Биография

После смерти своего отца Иоганн одолел своих братьев и стал графом Ольденбурга. В своем стремлении захватить власть в графстве Иоганн вторгся на болота Везера и прибрежные регионы Штадланд и Бутьядинген с наемниками в апреле 1499 года, которые принадлежали архиепископству Бремен. Иоганн V нанял "Черную Стражу" - вольный отряд наемников под командованием Ульриха фон Дорнума, который разгромил свободных крестьян Штадланда и Бутьядингена в двух сражениях. Уже в ноябре Магнус Саксен-Лауэнбургский, регента Хадельна, нанял "Черную Стражу", а Иоганн не смог перекупить наемников и был вынужден отказаться от завоевания Вюрстена.

Кампания Иоганна V стала началом серии кампаний по закабалению свободных крестьян земель у Северного моря и речных болот: вскоре соседние феодальные правители покорили Дитмаршен, Хадельн, Кединген, Вилстермарш, также известный как Эльбские Болота, Бутьядинген и Штадланд, а также Штединген, Вюрден и Вюрстен. Князь-архиепископ Бремена Иоганн Роде затем попытался сформировать военный союз, чтобы отразить нападения Иоганна и предотвратить дальнейшие вторжения, опасались за Вюрстен. Союз объединил города Бремен, Гамбург и Штаде и смог обезопасить земли вниз по течению реки Эльбы и Везер. Свободные крестьяне Штадланда и Бутьядингена освободились от господства Ольденбурга лишь в апреле 1500 года, поддержанные Восточной Фрисландией.

Иоганн V смог сдержать своего внешнего противника, Эдцарда I, графа Восточной Фрисландии, за счет продуманных военных альянсов. Во время распри между Эдцардом и Георгом Саксонским в январе 1514 года он в союзе с герцогом Брауншвейг-Люнебургским атаковал Эдцарда. Иоганн смог вновь покорить Бутьядинген и Штадланд, а также занял часть Фрисландии. Он попытался удержать эти земли в своих руках, но в 1517 году был вынужден принять их как фьеф от Генриха V, герцога Брауншвейг-Люнебургского. Первоначально герцог Брауншвейг занял Бутьядинген, но после неудачного восстания крестьян в 1515 году он постепенно передал право собственности на область Иоганну V, и в 1523 году Бутьядинген стал частью графства Ольденбург.

Иоганн V умер в 1526 году. После смерти отца его сыновья Иоганн VI, Христоф, Георг и Антон I управляли графством совместно.

Семья и дети

Иоганн был женат на Анне Ангальт-Цербстской, дочери Георга I, принца Ангальт-Дессау. Их дети:

См. также

Напишите отзыв о статье "Иоганн V (граф Ольденбурга)"

Литература

  • Hans Friedl, Wolfgang Günther, Hilke Günther-Arndt and Heinrich Schmidt (eds.): Biographisches Handbuch zur Geschichte des Landes Oldenburg, Oldenburg, 1992, ISBN 3-89442-135-5
  • Friedrich Wilhelm Schaer (1974, ISBN 3-428-00191-5), [daten.digitale-sammlungen.de/0001/bsb0000001/bsb00016327/images/index.html?seite=522 Johann XIV. (Johann V.)], vol. 10, Berlin: Duncker & Humblot, сс. 508–508, <daten.digitale-sammlungen.de/0001/bsb0000001/bsb00016327/images/index.html?seite=522> ; ([www.deutsche-biographie.de/ppn138779562.html full text online])
  • Michael Schütz, "Die Konsolidierung des Erzstiftes unter Johann Rode", in: Geschichte des Landes zwischen Elbe und Weser: 3 vols., Hans-Eckhard Dannenberg and Heinz-Joachim Schulze (eds.), Stade: Landschaftsverband der ehem. Herzogtümer Bremen und Verden, 1995 and 2008, vol. I 'Vor- und Frühgeschichte' (1995; ISBN 978-3-9801919-7-5), vol. II 'Mittelalter (einschl. Kunstgeschichte)' (1995; ISBN 978-3-9801919-8-2), vol. III 'Neuzeit' (2008; ISBN 978-3-9801919-9-9), (=Schriftenreihe des Landschaftsverbandes der ehem. Herzogtümer Bremen und Verden; vols. 7–9), vol. II: pp. 263–278.

Отрывок, характеризующий Иоганн V (граф Ольденбурга)

Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.