Иона (Лазарев)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Иона и фамилией Лазарев.

Епископ Иона (в миру Иван Иванович Лазарев; 1869, Лученский погост, Тихвинский уезд, Новгородская губерния — 21 октября 1937, Бутовский полигон, Московская область) — епископ Православной российской Церкви; Невельский, викарий Витебской епархии.

Прославлен в лике святых Русской православной церкви в 2000 году.

Биография

Родился в семье священника. Окончил Новгородскую духовную семинарию (1892 год). Ректором семинарии в это время был архимандрит Тихон (Никаноров), впоследствии архиепископ Воронежский и новомученик.

С 1892 года — надзиратель в Звенигородском духовном училище.

4 ноября 1892 года был пострижен в монашество.

3 декабря 1892 года возведён в сан иеродиакона.

23 декабря 1893 года зачислен в число братии Саввино-Сторожевского монастыря.

6 января 1895 года возведён в сан иеромонаха.

30 декабря 1899 года по ходатайству епископа Полоцкого Тихона (Никанорова) был зачислен в число братии Полоцкого архиерейского дома.

С 5 января 1900 года — казначей и ризничий Полоцкого архиерейского дома.

С 27 ноября 1900 года — настоятель Невельского Спасо-Преображенского заштатного необщежительного монастыря.

С 2 сентября 1902 года — настоятель Новгородского Сковородского необщежительного третьеклассного монастыря.

В 1903 году возведён в сан архимандрита.

С 22 марта 1911 года — настоятель ставропигиального Воскресенского Новоиерусалимского монастыря (по рекомендации владыки Тихона (Никанорова), который ранее сам был настоятелем этой обители) этого монастыря.

В январе 1918 года был отправлен в распоряжение архиепископа Воронежского и Задонского Тихона (Никанорова).

Епископ

29 января 1926 года — епископ Невельский, викарий Витебской епархии, приступить к своим обязанностям он по независимым от него обстоятельствам не смог.

14 мая 1926 года был уволен на покой с благословением заместителя Местоблюстителя митрополита Сергия проживать в селе Батюшкове Дмитровского района Московской области, служил в Никольском храме в этом селе. Многие верующие приезжали к нему, чтобы получить от него духовные наставления. Епископ помогал священникам, находившимся в заключении в лагерях на территории Дмитровского района и строившим каналы и шлюзы.

Арестован 15 августа 1937 года. На допросах он виновным себя не признал. 17 октября 1937 года приговорён Тройкой УНКВД по Московской области за «антисоветскую агитацию» к высшей мере наказания. Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД 21 октября 1937 года.

Канонизация

Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском соборе Русской православной церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_1070 Иона (Лазарев)] на сайте «Русское православие»

Отрывок, характеризующий Иона (Лазарев)

– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.